Анатолий Белый снялся в одном из самых масштабных сериалов этого года — экранизации произведений Куприна «Яма», «Гранатовый браслет», «Без заглавия», «Святая любовь», «Телеграфист». А совсем скоро мы увидим актера в не менее грандиозных телевизионных проектах — сериалах «Орлова и Александров» и «А зори здесь тихие...». Белый успевает сниматься и в полнометражных картинах — в следующем году выйдут сразу три фильма с его участием. Мы узнали у актера, как ему удается совмещать съемки в кино и сериалах, работу в театре с ролью главы семейства и любящего папы.
— Анатолий, завершились съемки сериалов «Орлова и Александров» и «А зори здесь тихие...» с вашим участием, совсем недавно — нового фильма Владимира Хотиненко «Наследники» о Сергии Радонежском, в котором вы сыграли одну из главных ролей. Чем сегодня наполнена ваша жизнь?
— Начался театральный сезон. Кроме того, мы приступили к озвучке сериала «Орлова и Александров». А дома занят ремонтом (улыбается).
— Только руководите или и сами что-то делаете?
— Каждый должен заниматься своим делом. У меня, слава Богу, есть Инна (дизайнер Инесса Москвичева. — Прим. ред.), которая на стройках уже собаку съела (смеется). Правда, я и сам стараюсь вникать в процесс. Но она очень много подсказывает: какая штукатурка нужна, какая плитка должна быть, как класть паркет. Если бы Инесса не была дизайнером, не знаю, отважился бы я на всё это или нет.
Анатолий Белый с женой Инессой Москвичевой
— Удалось ли отдохнуть летом?
— Отпуск получился только на неделю — намочил ножки и все(смеется). Но я не ехал отдыхать: мне надо было провести время с детьми, ведь я с ними очень мало виделся почти весь год из-за съемок. Дети должны ощущать присутствие папы, ведь они же уже все понимают. Моему сыну Максиму сейчас семь лет, дочери Вике уже четыре года. Она растет с прекрасным чувством юмора, постоянно корчит рожицы. Я ее называю Мартышка.
— Максим всего на три года старше. Не ревнует вас к сестре?
— Нет, я ему уделяю внимания достаточно, сейчас даже больше, чем ей. И летом на отдыхе мы с ним готовились к первому классу, читали книжки, обсуждали их. Когда я был на первом в своей жизни родительском собрании, там сказали, что самое главное не то, чтобы ребенок прочел книжку, а чтобы потом вы с ним о ней поговорили. Мой сын любит со мной обсуждать прочитанное. Правда, его тяжело усадить — он настоящий моторчик. Но даже во время отдыха на море, где было чем заняться, час в день мы обязательно уделяли чтению.
— Судя по всему, вы добрый папа. Наверное, не ругаете детей и не читаете им морали?
— «Ругаю» не то слово (смеется) — на меня возложена эта функция. А кто еще будет это делать? В семье один мужчина. А мама — это мама: на нее возложена функция нежности. Ну, вот я и «строю» детей. Няня не осмеливается — она на это не имеет права, а мама делает это так, что ее становится жалко. (Смеется.) Так что стукнуть кулаком и рявкнуть — это на мне. Правда, происходит такое редко.
— А чтобы они обманули или скрыли что-то — такое бывало?
— Они же учатся жизни: что такое хорошо, и что такое плохо. Я не сторонник того, что детям все можно. Если Максим у кого-то из ящичка в детском саду взял без спроса машинку, то я считаю, что нужно достаточно строго объяснить, что так делать нельзя. В этом смысле моя жена — продвинутая особа. Она читала по воспитанию много разных книг и имеет большой опыт, связанный с Катей, потому что она у нас еще та непоседа была в детстве. Сейчас ей уже 15 лет. В умении спокойно объяснять Инне нет равных. Как-то жена с детьми летели в самолете из отпуска без меня. Ребята баловались, а Инна со стоическим спокойствием говорила, что надо успокоиться, что не надо делать это, а надо то. И так все два часа полета. Когда они выходили из самолета, женщина, которая сидела сзади них, сказала: «Вы герой! Я восхищаюсь вами! Вы ни разу не повысили голос на детей». На что Инна ответила: «А что мне волноваться?!» (Смеется.) Я гораздо быстрее завожусь. А она сангвиник, но когда раскачается, то уже всё — щепки летят. Накапливает, а потом ка-а-ак выдаст!
— А вас воспитывали с любовью?
— Я чувствовал неимоверную любовь, тем более что я еще и младшенький среди всех в моем поколении: братьев, сестер — и родных, и двоюродных. Бабушкина, дедушкина, мамина любовь вся была на меня. Но мама была очень строгой в воспитании: она учительница немецкого языка (улыбается) — лишний раз не похвалит. Всегда говорила, что планку надо держать, а планка высокая была: «Прочитал 20 страниц — хорошо, но завтра прочтешь 50». Конечно, подарки, дни рождения — это было святое. А папа — для того, чтобы хоть как-то более-менее нас содержать, вынужден был работать на двух работах. И поэтому я его видел редко. Он, может быть, в воспитании не принимал такого большого участия, но его вклад в мое образование огромный: занимался со мной математикой, научил играть в шахматы и многому другому.
Анатолий Белый в спектакле «Пленные духи»
— Вы были домашним ребенком, росли в такой хорошей семье и, тем не менее, рано уехали из дома. Это было сложностью для вас и для них?
— Я был готов к этому. Город уже давил на меня, я не представлял себе будущего там, мне нечего было делать в Тольятти. Я хотел вырваться. Хотел самостоятельной жизни. Так что я убивал двух зайцев: обретал свободу и другой город, другой воздух, другие масштабы.
— Родители, как ни грустно, не молодеют. Растет желание общаться и видеться с ними чаще?
— Я не знаю, хорошо это или плохо, но я из той породы людей, которым постоянно общаться не надо. Меня это утомляет. Я привык к самостоятельности с 16 лет, и, видимо, необходимости в контроле надо мной родителями или мной над ними отсутствует. А сейчас я чувствую только одно желание: чтобы они были живы-здоровы и находились в хорошем настроении. Они живут в Израиле. Cтараюсь ездить к ним раз в год. В прошлом, правда, не удалось, потому что были съемки. Но этой осенью прямо вырву из графика несколько дней. Они очень ждут.
— Какое времяпрепровождение для тебя самое приятное в свободные дни, минуты, часы?
— Их четыре: спать, читать, наслаждаться вкусной едой на свежем воздухе, заниматься и играть с детьми. Но я говорю не про слово «Я», а про то, что все это надо делать с любимыми людьми (улыбается).
Беседовала Марина Зельцер