Наталья Игоревна сейчас снимается в 100-серийном ситкоме «Мама-Москва». Почему ее героиня так похожа на Лилю Брик, о чем будет автобиография актрисы и зачем ее родители кормили собаку красной икрой, Селезнева рассказала Елене КОСТИНОЙ.
Когда художник Павел Каплевич предложил актрисе самой придумать, как будет выглядеть в сериале ее героиня Елизавета Вениаминовна, Селезневу осенило: «А давай загримируем ее под Лилю Брик!»
С любимой женщиной Владимира Маяковского Наталья Игоревна была знакома лично.
— В 1960-70-е годы она часто приходила к нам в Театр сатиры, не пропускала ни одной премьеры, — вспоминает актриса. — Брик была дружна с главным режиссером Валентином Плучеком, поклонником поэта. Ею восхищалась вся труппа! Образ Лили Юрьевны до сих пор у меня перед глазами: бледное, почти белое, как у фарфоровой куклы, лицо, ярко-розовые щечки, маленький ротик, красные губы и черные брови дугами. Я видела, как она, будучи уже в возрасте, подрисовывала себе эти дуги и у нее немного дрожали руки… Кстати, Лиля Юрьевна рассказывала, что такие брови она рисовала себе каждый день начиная с 1930-х годов, когда еще был жив Маяковский. В сериале «Мама-Москва» мне сделали такой же грим, и, по-моему, получилось здорово!
Весь вечер ждала звонка Брежнева
По сюжету героиня Селезневой Елизавета Вениаминовна живет в коммуналке старинного дома в центре Москвы. Ее соседи — клоун (Михаил Гуро), спортсмен (Игорь Козликин), пьяница (Алексей Дындыкин). Жильцы квартиры между собой не ладили, скандалы утихли, только когда на пороге квартиры появился риелтор (Влад Маленко) и предложил расселение — квартиру хочет приобрести некий олигарх (Василий Савинов). Предложение выехать в новостройку Елизавета Вениаминовна пресекла на корню: «Графини в Химках не живут!» Она относится к коммуналке как к графским покоям, по которым, как она считает, когда-то бегал маленький Саша Пушкин. Жесты ее изысканны, голос хорошо поставлен — все-таки графиня! Но вот старушка появляется в немыслимой шляпке с перьями или в кожаных рокерских перчатках без пальцев, и начинаешь сомневаться: нет, все-таки авантюристка! Впрочем, кто сказал, что одно исключает другое? Да и сценарий еще не дописан.
— Обожаю комедийные роли, — признается Наталья Игоревна. — Сейчас я занята в антрепризе Театрального дома «Миллениум» «8 женщин и...». Моя Огустина по сценарию «злобная крыса». А я злобу даже на сцене ненавижу. Предложила режиссеру Cергею Посельскому: лучше я буду играть большого ребенка, капризного и забавного. И моя идея прижилась! Кстати, на прогон спектакля я пригласила мужа (Владимир Андреев, актер, режиссер, художественный руководитель Театра имени Ермоловой. — Прим. «ТН»). Очень дорожу его мнением и всегда с ним считаюсь. Все замечания, которые он сделал после просмотра, я учла… Иногда меня спрашивают, почему мы с мужем не играем вместе на сцене. Во-первых, у каждого из нас свой театр, а во-вторых, мне с Андреевым будет тяжело играть. Он очень требовательный актер и режиссер, а ко мне будет придираться больше, чем к другим. Честно признаюсь: не уверена, что смогу соответствовать его мастерству и таланту. Если меня зовут в кино, я, конечно, могу с мужем посоветоваться, но сценариев моих он никогда не читает. Ему некогда! Да и юмор у нас с ним разный. Мне нравится, когда женщина может ввернуть крепкое словцо, я сама способна непечатно выразиться. А муж — почитатель тонкого английского юмора. «Театр сатиры!» — ехидно замечает он, узнав об очередном нашем розыгрыше, а они у нас в театре очень популярны… Никогда не забуду, как во времена «Кабачка «13 стульев» меня разыграл Миша Державин. Пока я была на репетиции, он позвонил ко мне домой и, изменив голос, предупредил домработницу: «Передайте Наталье Игоревне, что ей звонили из приемной Брежнева. В 18:00 Леонид Ильич лично с ней поговорит. Пусть будет на связи». Мне передали. Я поверила и весь вечер просидела у телефона. Ровно в 18:00 позвонил Державин, спросил, как дела. Я попросила: «Не занимай линию, мне сейчас Брежнев будет звонить». Поздно вечером Миша снова набрал мой номер: «Не позвонил? Вот обманщик!»
Молилась за маму на коленях
Самые интересные истории о театре и жизни Селезнева решила описать в книге «Биография в фотографиях», над которой сейчас работает.
— Мой папа был известным в Москве фотографом (Игорь Селезнев работал в журнале «Советское фото». — Прим. «ТН»), — объясняет актриса. — Когда он получал новую аппаратуру или пленки, на ком же еще ему было все это пробовать, как не на мне? Смотрю сейчас на эти фотографии и думаю: «Как же папа меня все-таки любил!» У меня была нянечка Клава, она приехала в Москву из какой-то далекой деревни, и ей очень хотелось послать домой «свою фотку». Мы жили в двухкомнатной квартире на улице Москвина, это в самом центре Москвы, в одной комнате был большущий балкон. Там папа ее и снял. Довольная, няня пошла пить чай. На пленке осталось несколько кадров, и папа позвал меня: «Дай-ка я тебя щелкну!» Мне ужасно нравилось это папино «щелкну». И представляете, те две фотографии получились настолько удачными, что их купили не только московские журналы, но и зарубежные.
Я храню первую фотографию моей мамы, которую сделал папа. Они познакомились в конце войны. Мама с подругой шли по Столешникову переулку, где была известная на всю Москву толкучка, а отец пришел туда, чтобы продать отрез на брюки. Он потом говорил мне, что влюбился в маму с первого взгляда. Она была очень красива: огромные глаза, ресницы невероятной длины, она их даже немножечко подстригала. Папа подошел к маме и сказал: «Девушка, разрешите, я вас сфотографирую и подарю вам портрет...» Мне очень дорога эта фотография. Конечно, она войдет в книгу. И история о том, как я в два года поверила в Бога, — тоже. Тогда мама заболела брюшным тифом. Врачи говорили, что у нее нет шансов выжить. Папа разрывался между домом и больницей, меня взяла к себе бабушка. У нее на стене висела огромная литография иконы «Моление о чаше». Бабушка поставила меня перед ней на колени и сказала: «Молись, чтобы мамочка осталась жива, Боженька поможет». Я плакала и просила за маму. И она выжила, как говорили взрослые, каким-то чудом. А я потом смотрела на изображение Христа и думала о том, какое невероятное счастье он мне подарил.
Вышла замуж за принца
— Папа до конца своих дней оставался большим ребенком, — вспоминает Селезнева. — У него случались простои в работе. Вдруг в такой момент раздавался звонок: «Есть халтурка, правда, деньги не очень большие...» Папа подхватывался: «И за это спасибо, сижу без копейки!» Мама возмущалась: «Игорь, ты с твоим талантом, твоим именем цены себе не знаешь! Сказал бы: «Подумаю», попросил бы перезвонить попозже...» Папа удивлялся: «Ленок, а зачем? Ведь нет же денег». Мама переживала: «Откажись, скажи: времени нет. Мы перебьемся, скоро мне выплатят гонорар!» Она была художником по тканям. Деньги у нас никогда не стояли во главе угла. Хватает заплатить за квартиру, купить вместо прохудившихся ботинок новые — замечательно! Случалось, фамильные колечки носили в ломбард на Пушкинской улице, потом выкупали. Родители были очень доброжелательные, общительные, к нам часто приходили друзья, и мама ставила на стол все, что находила в доме. Любимицей всей семьи была собака Эвочка, боксер. Когда папа слег с воспалением легких, Эвочка прижималась к его груди, согревала. Эвочка постарела, и у нее начались проблемы с кровью. Ветеринар сказал, что собаке поможет красная икра. Себе икры мы позволить не могли, но для Эвочки купили, кормили ее с ложечки.
С Владимиром Андреевым Наталья познакомилась на съемках фильма «Калиф-аист»: он играл принца, она — принцессу.
— Я увидела его накануне съемок, когда композитор Жора Гаранян играл на рояле мелодию из фильма, а Андреев стоял рядом и слушал. Я подумала тогда: «Есть же женщины, у которых такие потрясающие мужья». Он в то время был женат на актрисе Наталье Архангельской, и я так ей позавидовала! Но, как известно, судьба непредсказуема. Есть такое выражение, которое мне очень нравится: «Жизнь играет человеком, а человек играет на трубе». Наша любовь началась в первый съемочный день и продолжается до сих пор. У нас был бурный роман. Кстати, Андреев потом рассказывал, что когда мы с ним встретились у рояля, он подумал про меня: «Какие глаза! Все, я пропал!» Как это было похоже на историю с моим отцом! Андреев и Архангельская прожили около восьми лет в гражданском браке, поженились в марте 1968 года. А в апреле он познакомился со мной и отправился разводиться. Предложение мне сделал на съемках. А через год у нас родился сын Егор.
Наталья Селезнева любит называть мужа по фамилии. А по имени — только когда они ссорятся.
— В последнее время это, правда, редко случается, — смеется актриса. — А раньше между нами происходили настоящие баталии! Чаще всего камнем преткновения был телефон. Муж общается по-деловому коротко, а я обожаю болтать подолгу. Если он ждет звонка, просит меня не занимать телефон. Но я же не могу на самом интересном месте оборвать разговор, например, с Людой Максаковой или Таней Квашой (супруга актера Игоря Кваши. — Прим. «ТН»). Андреев в такие моменты с ума сходил! Директор театра ему очень сочувствовал и с трудом пробил нам второй номер. И дебаты в нашем доме прекратились… Муж обычно называет меня деткой, наверное, потому, что у нас с ним разница в возрасте 13 лет. Или Натулей. А когда сердится на меня, то не иначе как госпожой Селезневой. В чем-то мы с мужем совпадаем, в чем-то нет. Например, оба ненавидим опаздывать. Обожаем друг другу что-то дарить. Андреев в магазине готов оплатить все мои покупки: «Нравится? Давай я тебе это куплю». Почему-то муж постоянно ругается, когда я покупаю ему обувь и одежду: «Мне это не надо!» А потом подаренные мной ботинки или свитер носит не снимая: «Детка, такая вещь удобная! Спасибо тебе!» Оба любим гостей принимать. У нас две домработницы, которые меняются по очереди, мы считаем их членами семьи, обычно еду готовят они, но под настроение я и сама встаю к плите. Муж очень привередлив в еде, к тому же он вегетарианец, а я не могу без мяса. И отдыхать мы любим по-разному: мне необходимо море, а Андреев обожает нашу подмосковную дачу. Он еще и заядлый грибник, но я к его грибам даже не прикасаюсь. Потому что не доверяю Андрееву! (Смеется.)
Внук записался на кастинг
Сына Селезневой и Андреева — Егора никогда не привлекала актерская профессия.
— Леонид Гайдай хотел снимать его в комедии «Не может быть!», даже костюмчик сыну успели сшить. А Егор — ни в какую! — говорит Наталья Игоревна. — Пришлось срочно искать другого мальчика. Просили меня привести сына и на съемки фильма Павла Любимова «Свой парень», где я играла. Егор сказал: «Нет — и все!»
Зато Егор любил учиться, обожал историю, географию и иностранные языки и окончил школу с золотой медалью. Особенно этому радовалась бабушка.
— Моя мама много занималась с Егором, — вспоминает актриса. — Водила его в музеи, на выставки, ведь мы с мужем вечно были на гастролях. Обычно дети с родителями разъезжаются, а мы, наоборот, захотели быть поближе друг к другу и в 1977 году съехались. Папы не стало в середине 1990-х, мама пережила его на семь лет. Андреев очень ее любил и уважал. В наших ссорах с мужем мама всегда занимала его сторону, даже если я была права, а такое тоже случалось. (Улыбается.) После школы Егор поступил в МГИМО, окончив институт, служил дипломатом в Германии, там же родился наш внук Алеша. Вот, может быть, внук станет актером. Недавно позвонил и с гордостью объявил, что пойдет на телевизионный кастинг! Но совершенно очевидно: наша актерская профессия ему интересна, и способности у него есть. Меня это очень радует! Думая о выборе пути сына и внука, я прихожу к выводу, что судьба дается человеку свыше. Нельзя просто плыть по течению. Иначе жить будет неинтересно. К счастью, со мной такого не случалось никогда.