Роман Полански — одна из сложнейших и противоречивейших фигур в мировом кинематографе. Обласканный прессой, одаренный всеми важнейшими наградами в кинематографе («Золотая пальмовая ветвь», «Оскар», «Золотой глобус», премия BAFTA и т. д.), Полански одновременно гоним американским законом — за изнасилование 20-летней давности...
Сейчас режиссер живет в Европе, так как в США он объявлен персоной нон грата. При этом Полански не перестает радовать зрителей своим необычным творчеством. Его новый фильм «Резня» произвел фурор на последнем Венецианском кинофестивале, о чем «Вокруг ТВ» подробно писал с места событий. «Резня» — экранизация одноименной пьесы Ясмины Реза — рассказывает забавную историю о двух семьях, пытающихся выяснить отношения, после того как их дети повздорили на игровой площадке. Одну из супружеских пар сыграли Кейт Уинслет (интервью с ней на тему «Резни» мы уже публиковали) и Кристоф Вальц, а их оппонентами в фильме стали Джоди Фостер (беседа с актрисой также размещена на Вокруг ТВ) и Джон С. Райли. Снятая в режиме реального времени, «Резня» ставит диагноз американскому обществу, насквозь пропитанному фальшью и лицемерием. В этом обществе добропорядочные, респектабельные и интеллигентные на вид люди оказываются самыми настоящими хамами и ханжами.
— Господин Полански, как у вас родилась идея экранизировать пьесу Ясмины Реза «Бог резни»?
— Тон пьесы был уморительно смешным, а ритм — стремительным. Действие в реальном времени — вот что привлекло меня в первую очередь. Я никогда не снимал фильм, в котором не было бы и малейшего события — одна говорильня, и никогда ничего подобного не видел.
— Всем актерам требовалось находиться на площадке целый день на протяжении всех съемок, так как все они участвовали в каждой сцене. Как на это реагировали сами актеры?
— Когда снимаешь таким образом, важно найти актеров, которые смогут жить друг с другом. Те четверо персонажей, которых они играли, совершенно разные люди и ведут себя по-разному. Так что мне просто невероятно повезло, что все четверо актеров смогли так слаженно и гармонично работать. Такое случается далеко не на каждых съемках.
— Вы известны своим своеобразным визуальным стилем. Что скажете по поводу дизайна костюмов и съемочной площадки?
— Я хотел, чтобы площадка выглядела правдоподобно, а костюмы — современно. Это были одни из главных задач. Площадка для фильма имела не меньшее значение, чем актеры. Она была построена Дином Тавуларисом на окраине Парижа. Тавуларис известен по таким фильмам, как «Крестный отец», «Разговор» и «Апокалипсис сегодня», над которыми он работал совместно с Фрэнсисом Фордом Копполой.
— К работе над сценарием вы привлекли автора пьесы Ясмину Реза. Изначально местом действия был Париж, но было решено перенести его в Нью-Йорк. В 2009 году это был Бродвей, но в конце концов местом действия стал Бруклин. Что повлияло на ваш выбор?
— Лично мне дух пьесы показался в большей степени американским, чем французским, а Бруклин — самое подходящее место для либеральной семьи.
— Вы придерживались того же режима реального времени, который присутствовал в пьесе, где действие происходит на протяжении 90 минут в одном и том же месте и не прерывается. Как вы решились принять этот вызов?
— Снимать фильм в реальном времени — это настоящий вызов. Мне с самого детства куда больше нравились картины, в которых место действия не меняется, чем динамичное кино. Я люблю ощущение близости к персонажам, оно похоже на то чувство присутствия в комнате, которое придавали своим картинам датские художники, такие как Ван Эйк. До этого мне приходилось делать фильмы, действие которых происходит в замкнутом пространстве, но таких строгих рамок, как в этот раз, у меня не было никогда, так что это был совершенно новый для меня опыт.