Наш обозреватель Ксения Маевская продолжает смотреть русские сериалы и делиться впечатлениями от увиденного с читателями «Вокруг ТВ». На прошлой неделе она уже высказала мнение о сериале «Дурная кровь», показанном на Первом канале. Но тогда впечатления были неполными: прошла лишь половина сериала. Сегодня, в день завершения многосерийной мелодрамы, Ксения анализирует свежие события.
Ну вот, терпеливый зритель добрался до финальных титров душещипательного сериала «Дурная кровь», с чем вас и поздравляю. Две недели переживаний у вечернего телеэкрана завершились традиционным для данного сказочного жанра хеппи-эндом. Расставаясь с героями перед прошлыми выходными, мы и не подозревали, как далеко заведет фантазия сценаристов ангелоподобную героиню в поисках утерянной родной матери, и как драматична будет интрига вокруг большого наследства. О первой серии метаний по маршруту «город — деревня» я писала в обзоре «Дурная кровь ногам покоя не дает».
Обратимся к свежим приключениям. Ангельское лицо Маши (Мария Козакова) с выражением покорности судьбе суждено нам лицезреть и далее. Причем трагические внешние обстоятельства никоим образом не меняют блаженно-смиренного облика сельской матери Терезы. Дом сгорел, отец погиб, мать при смерти, бывший жених между реанимацией и моргом, нынешний, волшебно вскочивший из инвалидного кресла, — под угрозой следствия… А Маша, светлая душа, слезинки не проронив, спешит в Москву на поиски родимой матери, подкинувшей ее в монастырь. Ни имени, ни адреса не зная. Напомнило реплику из бразильского перестроечного сериала в исполнении очередного архитектора Мендисобаля:
— А где родители?
— Так они уехали в Европу.
(Хватается за телефон): — Алло, Европа?!
Так и наша лебедь белая по косвенным признакам и имени Анастасия хочет отыскать родную кровь в десятимиллионной Москве. Вопрос «зачем?», готовый сорваться с губ пытливого зрителя, пресекается чередой покушений и догонялок. А барышня, заметьте, слегка беременна, несмотря на забывчивость режиссера о сроках появления неизбежных округлостей. Но исправно убегает от полицмейстеров с фотороботами, оставляя им на память сумки, и даже продолжает знакомиться на улицах большого города с молодыми людьми, словно не было недавнего зверского изнасилования.
«Дурная кровь»: путеводитель по героям
С другой стороны, как было организаторам этого увлекательного действа столкнуть дядю Федора с искомой претенденткой на семейное наследство? Может, любимая амнезия, постигшая героиню после ударов головой об капот? Не-е-ет, не угадали. Амнезия случится у насильника Руслана (Павел Прилучный), которого сказочная сибирская бабушка отыщет в дремучем лесу и выходит, как родного. Правда, те, кто не подвержен модной болезни, быстро вспомнят, что мальчуган с нездоровой психикой и уголовными наклонностями ехал из Москвы с покойным папой явно не в тундру, когда угодил в реку с моста. Где ж в Подмосковье такие дремучие места с натуральным хозяйством и васнецовские архаичные старушки? Так что амнезии место нашлось. И она дана герою как шанс на исправление: тут помню, тут не помню. Чистый, мол, лист. Начинаем жизнь заново. Неплохая альтернатива тюремной камере и сроку за изнасилование и попытку убийства.
Павел Прилучный в сериале «Дурная кровь» опять стал негодяем
Ко второй половине сериала зрителя начинают развлекать (помимо сельских пейзажей и нравов современной деревни, где селяне словно вышли из фильма «Свинарка и пастух», едва сняв косоворотки и кокошники) психушками, ночными клубами, гангстерами, торговыми центрами, непременными огнями большого города, посреди которого — оплот веры и духовности — монастырь, в непосредственной близости от квартиры дяди Федора, где Маша и находит пристанище.
Cериал «Дурная кровь»: страсть и предательство
Вообще, монастырская тема красной нитью проходит через весь сюжет: там нынче и рожают, и детей оставляют, и самоубийц могут приютить (это мы уже о младшей сестрице, прыгнувшей с понятной целью с вышки на глазах у сельских монахинь). Там же перед ЗАГСом встречает героиню жених № 2 Степан, выскочившую помолиться перед процедурой бракосочетания. Вовремя он там оказался, иначе не избежать бы нам очередной порции инцестов, поскольку дядя Федор оказался родным отцом нашего беременного ангела. Ну, кинопроизводственники с естественными науками не в самых добрых отношениях. Им нипочем, что в животе у лирической героини зреет плод от садиста-насильника, и по всем статьям разумнее было бы деликатно отправить девушку на аборт в начальных сериях.
Маша в «Дурной крови» и другие яркие роли Марии Козаковой
Но когда обнаруживается, что Руслан и Маша — родные брат и сестра, то есть и мать, и отец у них общие, тут генетики обреченно вытирают взмокшие лысины. Зато не просыхающий от побоев и кровавых ран Паша уверен: «Все будет хорошо с малышом». Молодец парень! Уж не такой дремучий этот экранный Новокаменск, чтобы не вздрогнуть при слове «инцест», даже если в школе не рассказывали об угасании королевского рода Габсбургов, где Филипп ІІ в первом браке был женат на двоюродной сестре, во втором — на племяннице, а его сын Филипп ІІІ — на двоюродной сестре. И что потомки этих королей представляли собой ярко выраженных олигофренов. Ну и Семейный кодекс в статье 14 прямо запрещает близким родственникам вступать в брак, а значит, и иметь детей. Да и церковь, мягко говоря, не одобряет, если уж мы так монастырями увлекаемся.
«Дурная кровь»: отзывы и впечатления читателей «Вокруг ТВ»
Но главное — злодея в итоге вычислили! Организатора всех битв за наследство и тайного кукловода подковерных семейных интриг. Спешите видеть: вот она, обитель зла — в тщедушном двоюродном племяннике Артеме, этой гидре империализма, нахватавшемся в своих гарвардах-оксфордах чуждых нам идей. В Америках обучался, а там мир чистогана, отсюда все зло, объясняют нам патриотично. И эта странная фраза про «селф мэйд пёрсон»… Сам себя сделал, мол. Получите — распишитесь.
Мораль сей басни такова: рожать хорошо и правильно, даже от насильников и родственников, деньги (в смысле, наследство) — сущий яд, от него наши герои в финале открещиваются, как черт от ладана, и главное — не ходите дети в Африку гулять, там Америка недалеко.
Ксения Маевская