Виталий Давыдов — легенда отечественного хоккея. Только вдумайтесь: трехкратный олимпийский чемпион (таких вообще в нашей стране всего шестеро!), многократный чемпион мира, лучший защитник… Уйдя на тренерскую работу, тоже много чего добился. Его молодежная сборная три раза подряд выигрывала чемпионат мира. Этот рекорд пока никому не удалось побить. Кстати, в молодежке против нас тогда играл юный Гретцки… Титулов, наград у Давыдова не перечесть. Однако Виталий Семенович не любит о них говорить — чрезвычайной скромности человек. Сегодня он занимает должность президента РОО ветеранов хоккея «Динамо».
…Живой, ироничный взгляд поверх очков, беспрестанно звонящие трубки телефонов, беспрерывно входящие в кабинет люди… «Ну, как ты себя чувствуешь? Идешь на поправку?» — взгляд Давыдова теплеет, прикрыв трубку ладонью, поясняет нам: «Мальцеву операцию сделали...»
В 74 года Виталию Семеновичу покой только снится: он все время хлопочет за коллег-спортсменов: кому-то выбивает место в больнице, кому-то улучшает жилищные условия… Ну а в оставшееся время смотрит хоккей.
— Виталий Семенович, до Олимпиады осталось всего ничего, но разговоры о том, что спортсмены некоторых стран могут проигнорировать наши Игры не утихают. Что вы об этом думаете?
— К спорту это не имеет никакого отношения: вопрос политический. Конечно, неприятно, когда на такие соревнования не приезжают ведущие профессионалы. Потому что Олимпиада — самое дорогое событие для спортсменов, высшее по рангу. Мне кажется, что идет нагнетание страстей — вопрос еще может решиться положительно.
— Все это время люди дискутировали: нужна ли нам вообще эта Олимпиада? Особенно в Сочи...
— Конечно, Олимпиада стране нужна. Это часть истории, которая станет ее вехой. Проводить зимнюю Олимпиаду в Сочи, может, так же необычно, как и в Дубае, но, думаю, все уже к этой мысли привыкли. Уверен, просмотровые комиссии проверят все объекты и удостоверятся, что бояться нечего.
— А с какими достижениями в области хоккея мы подошли к Олимпиаде? Вот даже чемпионат мира у себя дома не смогли выиграть…
— Ну и что? От поражений никто не застрахован. Перед Олимпиадой у нас еще есть все возможности переосмыслить ошибки и выступить достойно.
— Что утратил хоккей по сравнению с тем временем, когда играли вы?
— Число талантливых игроков сократилось. Если взять последние 15 лет, можно по пальцам одной руки пересчитать появившихся звезд: Овечкин, Малкин и Ковальчук. В наше же время, 70-80-е, сборные состояли сплошь из звезд. Были созданы две сборные, равноценные по силам, — можно было любую отправлять на ЧМ или Олимпиаду: победили бы.
— В чем же сегодня дело?
— У нас говорят: сейчас понастроим дворцы спорта, и появится много талантов. Они не с дворцами появляются. Раньше существовал дворовый хоккей, и мальчишки знакомились там с азами спорта. Вот этого слоя — уличного хоккея — сейчас нет. Дворы забиты гаражами — играть мальчишкам негде. Это сильно повлияло на ситуацию. Кроме того, сегодня хоккей — дорогостоящий вид спорта: не каждая мама может купить конечки, клюшки. Даже в нашей Детско-юношеской школе олимпийского резерва в группах начальной подготовки занимаются дети исключительно из благополучных семей с достатком. А в наше время?.. Если поднимем архивы, убедимся: выдающиеся хоккеисты приходили в спорт в основном из бедных семей.
— А еще дело, по-моему, в идеологии. Сегодняшние хоккеисты-футболисты превратились почти в звезд шоу-бизнеса: живут в особняках, встречаются с моделями, ездят на роскошных авто, рекламируют одежду и ароматы и в итоге мало думают об игре…
— Слов нет. Другая страна стала, другая идеология. Раньше была высокая вертикаль в сфере воспитательной работы — начиная со школы. Сначала мы были октябрятами, пионерами, комсомольцами, потом ты кандидат, а затем и член партии. Считалось: не вступишь в партию — перспектив для продвижения в карьере не будет. А сейчас какая вертикаль — деньги, девочки на дорогах, наркотики?..
Я думаю, в конце концов мы вернемся к тому хорошему, что было. Просто период распада Советского Союза многих увел с пути истинного. Кстати, из-за этого распада спорт и погиб: все разъехались по заграницам.
— А вообще продавать игроков за границу стоит?
— Пока НХЛ является самой высокой хоккейной лигой, молодежь будет туда стремиться. Дело не столько в деньгах, сколько в престижности Лиги. Финансовый вопрос сейчас уже и в России решается. Возвращение Ковальчука с высокого контракта домой говорит о многом. Кстати, может, его пример для кого-то станет вдохновляющим? Всегда кажется, что заграницей вкуснее, а это не совсем правда…
— Вам не кажется, что Ковальчук вернулся потому, что почувствовал, что класс его игры уже начал падать?
— Он бы мог еще поиграть.
— А вы не жалеете, что в ваше время подобная возможность — поиграть в НХЛ — отсутствовала?
— Жалеть глупо, но поиграть хотелось. Меня в НХЛ звали, как и Фирсова, Харламова, — не разрешили. Впрочем, это были словесные приглашения — до обсуждения стоимости контрактов разговор не доходил. Я сейчас думаю, что, если бы нашу тогдашнюю сборную подключили к НХЛ, она бы там не затерялась: в пятерочке были бы…
— А как вообще в вашей жизни появился хоккей?
— Послевоенное детство, повсюду во дворах коробки, у всех самодельные клюшки, шайбы из каблуков ботинок делали — мы все были увлечены. Все определялось скоростью движения и борьбой: для мальчишек это самое важное.
Сейчас многие говорят: голодно было. Нам хватало. Хоть отец и погиб на фронте в 1942 году во время блокады Ленинграда. Мы жили с мамой и братом. Он ушел из школы в 7-м классе: пошел работать, потому что маме было тяжело. А меня, младшего, они дотащили до 10-го класса. Я с 14 лет разгружал вагоны на Савеловском вокзале, даже мотоцикл сумел себе купить. Поступил в институт. Сначала на юридическом факультете проучился год — ушел, потом поступил в Московский педагогический институт им. Крупской, написал даже диссертацию на тему «Спорт и эстетическое воспитание подростка». Мы тогда курировали детский дом, привозили ребят к себе на сборы. Но диссертацию я так и не защитил: некогда было. Хотя и сегодня тему считаю актуальной: трудного подростка можно воспитать через спорт и вернуть к нормальной жизни.
— Вы ведь начинали играть как нападающий?
— Да, но из-за нехватки защитников тренер Аркадий Чернышов меня перевел в защиту. Я жутко расстроился, стал просить: «Лучше тогда отпустите из команды». Он на меня как цыкнет: «Вон отсюда! Будешь играть там, где скажут». Я — бежать. А потом подумал-подумал и решил: все равно где — лишь бы играть. Защитник все-таки первый навязывает силовую борьбу нападающему — и это мне понравилось.
— Так вы все-таки драчун? О вашей знаменитой потасовке с канадцем Бурбоннэ до сих пор вспоминают любители хоккея. Тренер Анатолий Тарасов в своей книге написал: «Все были изумлены подвигом защитника Виталия Давыдова. Дело было в США, в штате Колорадо, где мы встречались со сборной Канады. Центрфорвард Бурбоннэ, видя, что не может честно выиграть единоборство у Давыдова, нанес ему удар клюшкой. Как топором, держа двумя руками, ударил. И пришелся удар по нижней челюсти Виталия. Упал наш защитник, но увидел, что канадец, подхватив шайбу, один устремился к воротам сборной СССР, вскочил и, прижав левую руку к окровавленному лицу, помчался за ним вдогонку. Догнал канадца, выбил у него шайбу. К борту Виталия уже везли под руки товарищи. В госпитале поставили диагноз — нижняя челюсть Виталия была сломана в восьми местах. Какую же силу воли нужно было иметь, чтобы, несмотря на адскую боль, броситься не к медикам, а на помощь своему вратарю…»
— Ну, Тарасов преувеличил и даже нафантазировал. Я думаю, Бурбоннэ неумышленно действовал. В борьбе все произошло, он метился в грудь, попал в челюсть. Помню, подъехал тогда к борту — ощущение, что зуб на зуб не попадает, подбородок болтается… Оказалось, двухсторонний перелом. Операцию мне делали в Америке на высочайшем уровне, у нас так еще не умели: в полость рта вогнали штырь, на него насадили аппарат и им делали операцию. В Москве профессор меня осматривал и не верил своим глазам. Японцы фотографировали эту операцию — ни одного шрама не осталось.
— Много травм вообще за хоккейную жизнь было?
— Руки, ребра, пальцы, зубы — это мелочи. А вот то, что ноги уберег, — это счастье. Сейчас хоккей стал более силовым. Но мне симпатичнее тот, который славился скоростью и игрой в пас. Это был наш конек. К нам ведь спортсмены приходили из хоккея с мячом: у них была хорошая скорость. И в этом было наше отличие. Канадцы же всегда делали ставку на силовые приемы.
— А вы ведь из того поколения, которое и в футбол хорошо играло...
— Да, я играл за клуб и в футбол, и в хоккей. Многие мои коллеги играли и в хоккей с мячом, и с шайбой: Валера Маслов, Игорь Численко… Сегодня это невозможно, и не потому, что нет таких универсальных игроков, а потому что игры сезона так долго длятся, что успеть и там, и здесь невозможно.
— Как вы относитесь к тому, что многие современные спортсмены нарушают режим?
— Мне кажется, такие случаи не очень распространены: люди все-таки боятся потерять свои контракты. Вот когда я был игроком сборной, получал всего на 20 рублей больше, чем обычный игрок. А сейчас разница в уровнях гонораров исчисляется сотнями тысяч долларов. Каждый игрок думает, какие деньги потеряет, если нарушит режим. Выдержать конкуренцию — самое тяжелое. Когда я начал выступать в сборной, там были такие мастера, как Сологубов, Трегубов, Сидоренко!.. Надо было соответствовать. Только благодаря режиму я и мог конкурировать: играл иногда 10-минутку целиком! Рот пополоскаешь — и снова на лед… Режим дает спортсмену большое преимущество.
— А правда, что ЦСКА всегда позволял себе много больше, чем, скажем, вы, динамовцы? При Тарасове, говорят, армейцы частенько шампанское пили...
— В любое время все себе что-то позволяют. Самое главное — не быть свиньей.
— Недавно отмечали 95-летие Анатолия Тарасова. Как вы оцениваете его как тренера?
— Тарасов сильно раскручен в нашей стране, потому что десять раз выиграл чемпионат страны. У него был суперклуб — ЦСКА, они за 15 лет практически не проигрывали. Команда была на виду, в сборную, соответственно, брали больше игроков ЦСКА. Но сборная при Тарасове ничего существенного не выиграла. И только с приходом Аркадия Ивановича Чернышова начались успехи: он определял составы, тактическое построение игры. Тарасов проводил только учебно-тренировочные процессы. Но сочетание Тарасова и Чернышова давало результат. Они ладили друг с другом, не конфликтовали, хотя их стили отличались.
Конечно, дистанция между тренером и игроком должна быть: панибратство недопустимо, но и холод неприемлем. Сейчас в нашем «Динамо», как мне кажется, правильная дистанция между всеми, и команда второй сезон выигрывает Кубок Гагарина. В команде нет звезд, но все в ней устроено по уму.
— Скажите, тренер может уничтожить игрока как личность? Может убить его карьеру?
— Конечно. Начнет его определять в запас — и все. Так уходили из спорта многие хоккеисты. Тарасов, например, едва не уничтожил Харламова и Гусева: отправил их в Чебаркуль. Чудом оттуда вытащили. Харламов, конечно, уникальная личность. Была тройка Петров, Михайлов и Гена Александров — молодые, талантливые, а не идет игра, и все тут. Вызвали Харламова из Чебаркуля, поставили в тройку, и она заблистала.
— А война между ЦСКА и динамовцами существовала?
— Мы рубились только на льду — в жизни все было по-дружески. Но Тарасов провоцировал некоторые скандалы. Например, однажды отцепил динамовцев от состава сборной перед Олимпиадой, и чуть не завалил соревнования. Игроки «Динамо» Шилов и Мотовилов по показателям были сильнее, но перед сборами на вокзале нарушили режим, выпили шампанское. И Тарасов их отцепил...
А вот между «Спартаком» и ЦСКА стычки настоящие случались. В ставшем знаменитым матче 1969 года Тарасову показалось, что арбитр подсуживает «Спартаку», и он увел свою команду с поля. С Тарасова тогда сняли звание заслуженного тренера. Но «Спартак» на тот момент объективно был сильнее. Телетрансляций тогда еще не было. Люди не понимали, что произошло, — такой скандал!!!
— Все-таки Тарасов был смелым и дерзким человеком?
— Просто он думал, что он неприкосновенный. Общался с министром обороны Гречко, в теннис с ним играл...
— Вы смотрели фильм «Легенда №17»?
— Пока не получилось. Отзывы слушал разные, многие профессионалы недовольны художественными преувеличениями. Как я отнесся к тому, что первым экранизировали биографию Харламова? Считаю, Валера этого достоин. Но есть и другие: Мальцев, Михайлов, Фирсов — о каждом можно снять кино. Валера просто был на слуху, любимец публики. Такой же любимец — Александр Мальцев. Помню, когда Саша на стадион выходил, народ вставал. По мне, он лучший! У него же не было своей тройки, его в разных комбинациях использовали, и он всегда играл блестяще.
— Я брала интервью у сына Харламова, и он сказал, что после смерти отца никто из хоккеистов не помогал семье, не навещал маленьких детей… Хотя при жизни Харламова в его доме месяцами жили …
— А правда, что у вас был тесный контакт с главой КГБ Юрием Андроповым?
— Встречались не меньше десяти раз тет-а-тет, угощал меня своим знаменитым чаем — ему из Китая возили… Он досконально все знал о каждом игроке, всегда интересовался нуждами хоккеистов, внимание уделял. Благодаря Андропову команда «Динамо» решала жилищные вопросы, вопросы покупки автомобилей… Мы встречались с офицерами-пограничниками, играли товарищеские матчи, проводили недельные сборы, стреляли, собирали-разбирали оружие, ползали в маскировочных халатах. Интересно было!
— Ну а на ковер журить вызывал на Лубянку?
— Бывало и такое (смеется). Когда в 1979-м я возглавил «Динамо», Юрий Владимирович предупредил, что нам лучше начать чемпионат с победы. А мы проиграли «Спартаку». Утром звонок: «Срочно к Андропову». Попрощался с женой, как в последний раз: «Если не вернусь — значит меня посадили».
Андропов встретил меня в своем кабинете мрачный, но подал руку и сказал: «Ругать за проигрыш не буду. Ты следующий матч не проиграй…» Снова выпили чая. Выхожу из кабинета и внимательно смотрю себе под ноги: вдруг, думаю, сейчас пол провалится, и я окажусь в застенках Лубянки (смеется)… Мы потом как всех начали выигрывать со страху-то…
Про Андропова можно много говорить, но самое главное то, что он построил спортивную базу в Новогорске, несмотря на то, что шла подготовка к Олимпиаде-80. Сейчас эта база имя Юрия Владимировича носит, и это справедливо. Когда сами руководители увлекаются спортом, болеют, тогда этому виду спорта везет.
— Несмотря на близость с Андроповым, вас неизменно за границей сопровождали разные товарищи из Комитета?
— Да, и инструктаж перед поездкой проводили: не ходить поодиночке… Провокаций за все время наших поездок не было. Но политика часто вмешивалась в наши планы. В 1962 году Америка не дала въездные визы команде ГДР, и мы в знак протеста вместе с командой Чехословакии не поехали на ЧМ в Колорадо-Спрингс. В 1963-м ЧМ проходил в Швеции, наша вновь созданная команда после длительного перерыва едет в Стокгольм. Нас вызывают в ЦК партии, говорят: используйте этот ЧМ как подготовку к Олимпиаде-64. Мы поехали и выиграли, и нам, всей команде, присвоили звание заслуженных мастеров спорта. Но в 1964 году Олимпиаду мы выигрывали тяжело, в 1968 году в Гренобле нам просто повезло. Ну а в третью Олимпиаду, в Саппоро в 1972 году, мы уже имели сборную, к которой не подступиться. Нас уже все боялись — на одном коньке все матчи проехали. Вот так три Олимпиады почти одним составом и победили.
— Что это за ощущение — быть призером Олимпиады? Наутро с какими чувствами просыпались?
— Ничем особенным это утро не отличалось. Мы делали нашу работу. Не было ощущения, что ты теперь с золотой короной на голове. Но нас звали повсюду, мы были нарасхват, приходилось даже распределяться: трое едут на комсомольскую стройку, трое — к космонавтам.
— В 1972 году на ЧМ в Австрии вас признали лучшим защитником.
А когда в 1968 году в Прагу вошли советские танки?! Нас селят на ЧМ в одной гостинице с чехословацкой командой (мы были дружны), а они с нами не здороваются…
— Брежнев, говорят, был хоккейным фанатом?
— Да, приезжал на матчи с Чурбановым, но это выдумки, что он заходил в раздевалки, разговаривал с игроками… Никакого панибратсва! Спорт вожди воспринимали как политику и… развлечение. А вот послы нам в ноги кланялись. Выиграем ЧМ — посол прибегает, на шею кидается: все экономические контракты, которые до того были заморожены, тут же подписывались!
— Как вы свои победы праздновали?
— Если были на выезде, то в посольствах, а когда домой приезжали — на базе ЦК комсомола в Переделкино. Весело время проводили, Гагарин приходил — у меня даже фотография совместная есть. Вообще героическая эпоха была…
— Как вы живете сегодня?
— Не жалуюсь. У меня хорошая пенсия, есть работа — мы стараемся помогать ветеранам общества «Динамо». С семьей все в порядке: с супругой уже 53 года вместе живем. Дочери нас навещают. А еще у меня много общественной работы. Я же доверенное лицо Путина, Собянина.
— Хоккей смотрите?
— Обязательно. Все матчи с участием наших команд. И за Олимпиадой, конечно, буду пристально следить.
Беседовала Илона Егиазарова