Худрук одного из лучших театров Санкт-Петербурга, актер и наставник будущих актеров, музыкант, путешественник, коллекционер… Его не зря назвали в честь первого космонавта: Гальцев – это человек-космос!
Театр, созданный заново
– Юрий, вы пользуетесь интернетом?
– В социальных сетях я практически не сижу – времени жалко. Я лучше на гитаре поиграю, с моими ребятами порепетирую.
– А новости откуда узнаете?
– Лишний раз в выходной посмотрю программу «Время». Это у меня еще от отца осталось. Еще люблю каналы Animal planet, «Культура», документальные фильмы про войну или знаменитых людей. На газеты и журналы времени уже не остается. Да и читать их зачастую нет никакого желания, особенно про себя. Помню, в театре мы поставили спектакль в жанре кабаре. Хотелось, чтобы люди отдохнули, выпили стаканчик вина, съели пирожное. А после в газете вышла гневная статья: «Зрители сидят за столиками. Как это можно?»
У меня есть амбарная книга отзывов, в которую любой желающий может написать все, что считает нужным. В свое время эту фишку придумал Слава Полунин, и я перенял идею. Или еще лучше: после спектакля зрители остаются и высказывают свое мнение. И между прочим, не только хвалят. Например, есть у нас клоунский спектакль «Велодрама». Публика, которая привыкла к говорящим, поющим и прыгающим актерам, увидела вдруг совершенно иное действо. Я все замечания выслушиваю и делаю выводы. Видимо, есть что-то особенное в нашем театре, который мы создали практически заново, всю душу вложили. Недаром у нас выступали Марина Влади, Нани Брегвадзе, Константин Райкин – артисты, которые очень тщательно относятся к выбору площадки. Осталось ее только освятить.
– Собираетесь?
– Конечно. Я верующий человек, а еще патриот до мозга костей, и не стесняюсь этого. Ко Дню Победы мы готовим концерт забытых военных песен, который будет интересен не только старшему поколению, но и молодежи.
Что такое Освенцим
– В прошлом году один телеканал провел опрос на тему, не лучше было бы сдать Ленинград и тем самым спасти человеческие жизни. В его уместности даже Владимир Познер не сомневался.
– А вы как к нему относитесь?
– Лично я к нему не очень расположена.
– Я тоже. Знаете почему? Помню, случайно включил программу, на которую он пригласил Ивана Охлобыстина. После его ухода Познер дает ремарку: «Представляете, такому человеку власть доверить?! Да он бог знает что в стране натворит». Мне кажется, если ты журналист, тем более с большой буквы, то свое мнение выносить на многомиллионную аудиторию просто не имеешь права. Какой бы Охлобыстин ни был, никакого серьезного поступка, осуждаемого обществом, он не совершил. Выходит, Познер пожурил человека за убеждения и позицию.
Что касается блокады, отвечу так: подобные вопросы оскорбляют прежде всего блокадников. Меня лично задевают высказывания про нашу войну, Победу и про Крым. Одна моя знакомая стала мне выговаривать: «Сейчас все деньги в Крым уйдут, как в дыру!» Это стадное чувство победит только реальность. Я видел документальный фильм, в котором нашу русскую девицу спросили: «Что такое Освенцим?» Точно не помню, что она ответила, но что-то вроде: «Новый сорт сыра». На полном серьезе! Так вот, ее вместе с подругами привезли в концлагерь и все показали. Одновременно туда приехали внуки тех, кто расстреливал, пытал и убивал, – они просили прощения за своих прадедов. У наших от увиденного случился шок. Вот что надо показывать ежедневно, а не «Дом‑2».
– Раз уж мы затронули тему Крыма… Вы смотрели недавно вышедший фильм «Крым. Путь на Родину»?
– Посмотрю обязательно! Я периодически звоню своему лучшему другу, он коренной крымчанин, живет в Севастополе: «Юр, скажи честно, как у вас?» – «Все мои близкие, друзья и родные Богу молимся на Путина и Россию». С Крымом Путин войдет в историю. А если бы чуть раньше зашевелились, то и на Украине таких катастрофических последствий не было бы. Вдумайтесь, шесть с половиной тысяч убитых под бомбежками детей в Донецке и Луганске. Только детей! А руководители Украины при этом рассуждают о международном праве, пытаются построить демократию! Мне нельзя быть ни политиком, ни милиционером – я бы всех наказал по полной.
Как-то зашел в кафе пообедать. Смотрю, сидят девочки и разговаривают матом. А все проходят мимо, как будто так и надо, даже замечания никто не сделает. Я не выдержал и подошел: «А ничего, что на вас парнишки оборачиваются?» Девочки меня узнали, захихикали: «Вы что, шутите?» Но все-таки застеснялись, одна даже извинилась.
Помню, был на Алтае в гостях у ныне покойного Миши Евдокимова. Накрыли огромный стол и начали байки травить. Тут один народный артист начал материться. Миша ему тихонечко говорит: «Ты, дорогой друг, перед моими земляками не ругайся. Я сам не ругаюсь и другим не позволяю». Тот обиделся. Я подумал: «А что, Миша действительно не ругается?» Неделю за ним наблюдал, так ни разу и не услышал. Он мог рассказать анекдот в мужской компании, где без матерка никак. Но при всех – никогда!
Вот я сейчас это рассказал, и, наверное, у вас сложилось ощущение, что я самодур. На самом деле это не так. Мне интересно с молодыми – они меня учат, я их учу. Своих студентов заставил прочитать пятитомник Шукшина, пересмотреть все военные фильмы.
С женой и дочерью.
– А дочери своей рекомендовали что-то почитать-посмотреть?
– Маша и сама много читает, с этим проблем у нас в семье никогда не было. Иногда я советую ей что-то посмотреть – тот же «Мертвый сезон», «Вариант «Омега», «Щит и меч», но никогда не заставляю. Самое дорогое, когда после просмотра Маша говорит: «Пап, правда, хороший фильм! Сейчас так не снимают». С моей подачи она прочитала Прилепина.
– Ну а Маша что-нибудь вам посоветовала?
– По ее совету посмотрел несколько фильмов. Больше всего поразила картина «Весна, лето, осень, зима… и снова весна» корейского режиссера Ким Ки Дуна – про «что такое хорошо, что такое плохо» и чем все оборачивается, когда предаешь себя. Пересмотрел эту картину не единожды и каждый раз не мог сдержать слез.
– Вы сентиментальный человек?
– Иногда бываю злым, вспыльчивым, смешным, но сентиментальным – обязательно! Вспомню что-нибудь связанное с отцом, который был для меня всем, или надену его сохранившийся у меня халат – и становится хорошо.
– Правда, что на программу «Точь-в-точь» на Первом вы пошли исключительно из-за своих студентов?
– Меня в жюри приглашали, я отказался. А студенты стали просить: «Юрий Николаевич, ну давайте! Здорово же!» Как отказать? Ради них я могу немного прогнуться, но на предательство не пойду.
– А вам самому знакомо это чувство?
– Конечно. До сих пор, вспоминая эти дни, особенно под стопочку, люди говорят: «Юрка, если что, прости меня…»
– Вы прощаете?
– Ну, это же вышло один раз. Так получилось… Друг, который не сказал чего-то, спасовал или сделал не подумав, – это лукавый попутал! В конце концов он сам все понял. Надо уметь прощать, иначе будет, как в сказке «Лиса и аист».
О ценности барахла
– В вашем кабинете настоящий склад винтажных вещей…
– Блошиные рынки – это моя стихия. При этом я не коллекционер, все вещи покупаю для театра. Мне самому что нужно? Разве что клоуны. Думаю принести их в театр – пусть зрители любуются на домашние радости Гальцева. Недавно понадобились значки с цирковой тематикой, пошел к парню на Большой Конюшенной и купил у него все оптом. Вещь нужная, особенно для создания образа. Иногда говорю молодым актерам: «Нечего придумывать, как должен выглядеть клоун. Посмотри на значок или игрушку – над ними же художники работали. И сразу станет понятно, какую шапку или бант выбрать, как их носить».
– Бывает, что на блошиных рынках вас узнают и что-то дарят?
– Случается. Помню, в Киеве мне отдали пластмассовую игрушку с изображением Евгения Леонова из фильма «Тридцать три» – довольно редкий экземпляр. Недавно у нас подарили смешную цветную рыбку. Я ее дочке отдал – она у меня по гороскопу Рыба.
В Киеве у меня есть друг, можно сказать, приятель всех антикваров Украины. Как-то с ним на «блохе» увидели немецкий баян. «Сколько?» – спрашивает он. «100 долларов». – «Да ему красная цена 20!» – «Ой, а это не комик рядом с тобой?» Я тут же сориентировался, нажал пару кнопок на баяне… «Ладно, лежал он тут полгода, никому не нужный, пусть уж лучше к вам поедет. За 50 отдам…» Так я стал счастливым обладателем неплохого инструмента.
– Похвастайтесь последними приобретениями.
– Недавно купил большую куклу для спектакля. Подсвечники, пуговицы, подстаканники, трости – этого добра много не бывает. Умели же делать! Очкам со стальными дужками уже лет 60, а выглядят как новые, и видно через них прилично! Жаль, времени нет, а то сам бы занялся куклами. В детстве я хорошо лепил и рисовал. На столе у меня располагались целые крепости из обработанных спичек: по одну сторону – бледнолицые, по другую – индейцы. Вся школа бегала смотреть на мои художества. Я кукол создавал бы таких, чтобы сразу понятно было – гальцевские. Они были бы сделаны из дерева, ткани, глины, но обязательно смешные!
– Чем вы еще в детстве увлекались?
– У меня был диктофон, с которым я в классе шестом-седьмом объездил все деревни на Урале и в Западной Сибири. Путешествовал в одиночку. Такие песни записал! А лет в 13 стал заядлым меломаном, слушал Queen, The Beatles, Chicago, Nazareth и особенно Yes. Пластинки покупал за страшные деньги – 25 рублей! Денег никогда ни у кого не просил, зарабатывал сам: соседке замок вставил – троячок, окно покрасил – еще полтора-два рубля.
– Я обратила внимание, что на стене у вас висит газета от 12 апреля 1961 года...
– Когда она вышла, мне исполнился один день. Поэтому меня Юрой и назвали – в честь самого знаменитого человека эпохи.
Беседовала Анна Абакумова