Режиссер и актер Данила Козловский, продюсер Александр Роднянский**, чернобыльская трагедия, потрясшая весь мир, песни Аллы Пугачевой… В этом фильме так много манков, что он, несомненно, привлечет разные слои аудитории — от восторженных девушек до усталых интеллигентов, когда-то влюбившихся в Горбачева с его перестройкой и гласностью, а потом смертельно в них разочаровавшихся. Конечно, выходу «Чернобыля» сильно помешал одноименный сериал HBO, собравший удивительно дружный строй позитивных отзывов и килограммы наград, хотя… Кто-то считает, что западный проект подогревает интерес к детищу Козловского: интересно же, как там наши — лучше, хуже? Мы не станем сравнивать фильм с сериалом, постараемся оценить творение Козловского вне контекстов.
Итак, сюжет. Картина начинается со сцены в советской парикмахерской. Тетеньки под яркими фенами-колпаками, красотки-мастера — и веселая стайка молодых мужчин, пришедших коллективно (почему вдруг?) подстричься. Одна из парихмахеров узнает в клиенте Алексея Карпушина (Данила Козловский) — мужчину, с которым десять лет назад у нее был бурный роман, а затем юноша испарился… И опытный зритель, воспитанный на советском кино, по скорбно-загадочному лицу Оли (Оксана Акиньшина) догадывается: она родила от любимого человека сына, назвала его, разумеется, Алексеем и ничего ни отцу, ни мальчику не рассказала. И вот новая встреча, и теперь возмужавший вдруг бонвиван Карпушин понимает, что Ольга — любовь всей его жизни, и зовет ее в даль светлую. А для пущей убедительности покупает торт «Киевский» с жуткими бирюзовыми розочками и преграждает красными жигулями путь автобусу, на котором убегает от него гордая женщина…
Кадр из фильма «Чернобыль» Данилы Козловского
Зачин истории заставил вспомнить хит советского проката, на который мы ходили всем классом три раза — «Не могу сказать прощай». Красивый, легкий герой-бабник решает остепениться, обещание романтики… Но беда уже не за горами, и если в «Не могу сказать прощай» в роли рока выступило коварное дерево, перебившее герою позвоночник, то в «Чернобыле» — взорвавшийся атомный реактор.
Карпушин — пожарный, он только что отпраздновал свое увольнение из части Припяти и собирается ехать в Киев, чтобы посетить концерт Пугачевой. А тут вдруг катастрофа. Как быть? То, как будет вести себя персонаж на фоне трагедии, вызывает массу вопросов — он мечется как касатка в бассейне. Почему? Кто он? Эгоист, позер, трус? А может, человек с обостренным инстинктом самосохранеия? Примчавшись на подмогу к друзьям, увидев, как многие из них, отравленные радиацией, умирают, отсовещавшись в оперативном штабе, главный герой принимает решение не участвовать дальше в операции по ликвидации угрозы распространения радиации. И отмазка ведь есть — он больше не числится в рядах пожарных Припяти. Поэтому на вопрос военного «А кто клятву давал Родину защищать?» предпочитает прмолчать. Но узнав, что сын Алексей по случайному совпадению цепанул серьезную дозу радиации (мальчик снимал взрыв на кинокамеру, стоя рядом с атомной станцией), Карпушин возвращается назад — за льготами, положенными ликвидаторам. Он снова приносит пользу команде и выторговывает отправку на лечение в Швейцарию мальчишки. После чего опять принимает решение покинуть место катастрофы. На вопрос больного ребенка «Вы мой папа?» отвечает «Нет», то есть по-прежнему остается неважным человеком, про которого говорят «ничего не боишься, делаешь, что хочешь, ни перед кем не отвечаешь».
Кадр из фильма «Чернобыль»
И вдруг третье возвращение в очаг аварии, которое сродни последнему смертельному бою: иллюзий больше никаких, шансов остаться в живых — мизер. Карпушину вместе с напарником предстоит вступить в отравленную воду, чтобы открыть ей ход через шлюзы — иначе еще один взрыв и угроза распространения заразы на Европу. Почему Алексей соглашается это все-таки сделать, какова его главная мотивация? Ему вдруг стало стыдно? Или, может, случился катарсис и от всего пережитого Карпушин изменился в лучшую сторону? А, может, режиссер Данила Козловский хочет нам показать обычного человека — не удальца, не молодца, не богатыря, мужчину, который в быту кажется мачо, а на поверку оказывается человеком, не лишенным страхов и сомнений? Или, может, нам показывают не безусловного героя на фоне героя безусловного — есть и такой в фильме, человек долга, не задающий вопросов, а действующий, как надо — Валера — молодой синеглазый парень, которого очень обаятельно играет Филипп Авдеев? Таких вопросов к фильму много.
Актер Данила Козловский оказывается харизматичнее режиссера Данилы Козловского. Впрочем, есть что спросить и у сценаристов (Алексей Казаков, Елена Иванова). Кажется, придумывая сюжет, они держали в голове некие жесткие отработанные лекала, в которые старались втиснуть историю о катастрофе. Ну вот например: как и в «Высоцком» Оксана Акиньшина играет трагически сильную женщину с тревожным взглядом, чья судьба — любить трудного человека. Как и в «Высоцком», а также в «Движении вверх», «Экипаже» и иже с ними, отдельно выписана роль «партийной сволочи» — чиновника или кагэбешника с мерзким лицом (Игорь Черневич), цель которого «контролировать процессы», препятствовать разумным решениям, шантажировать, угрожать и нагнетать стресс… И, как и везде, в «Чернобыле» есть тема бюрократической страны и маленького человека. Эпизод с эвакуацией жителей города, когда из квартир на руках выносятся полуодетые дети, оставляются на произвол судьбы домашние питомцы, когда кто-то с холодными глазами решает твою судьбу — остаешься лечиться здесь или отправляешься в лучшую больницу в столице — все это узнаваемо, триггерно, болезненно, но… уже много раз освоено в нашем кино. Так же, как и сцены с бравурными речами о том, как циничная Система готовится отметить Первомай — посреди такой-то беды.
Оксана Акиньшина в фильме «Чернобыль»
Несколько раз за фильм нам предъявялют «маркеры эпохи»: техталон на лобовом стекле «Жигулей» с крупными цифрами 1986, духи «Опиум», белые с голубым пластмассовые магнитофонные кассеты, камеру «Ломо», фарфорового Пушкина (он-то постарше), плакаты про пятилетки — все крупным планом. И музыка за кадром — «Три желания». И все это как-то слишком в лоб, слишком старательно — как может делать только человек, не живший в это время, но скрупулезно его воссоздающий (Козловский родился в 1985 году).
Есть и еще кое-что, режущее глаз и слух по мелочи. Например, Алексей, хвастающий своими красными жигулями, предлагает Ольге «эксклюзивный тест» — разве так разговаривали в 1986 году? Разве носили в этот год рубашки с «турецкими огурцами», они же появились позже? Или эпизод с падающими замертво сверху на землю птицами, отравленными радиацией — душераздирающий факт, о котором много писали (да и фильм изначально собирались назвать «Когда падали аисты»), но почему же сцена выглядит такой неорганичной в кадре, почему птицы кажутся резиновыми? Вызывают вопросы и персонажи, а также благодатные сюжетные ниточки, брошенные в середине фильма. Ну, например, а что в итоге снял на свою камеру мальчик Алексей и пересматривал ли он эту пленку, сподвиг ли его трагический опыт, скажем, стать кинорежиссером или, напротив, отвратил от мечты? Мне вообще в фильме не хватило какого-то обобщения, авторского осмысления случившегося — чернобыльская катастрофа ведь стала эпическим символом погибающей страны, а с ней и погибающих людей, многие из которых скоро станут жертвами национальных розней, войн, бандитских разборок… «Из-за чего рвануло?», — впроброс спросит герой Козловского. «Из-за людей», — впроброс ему ответят — и бросят и эту ниточку.
Кадр из фильма «Чернобыль»
Что в фильме однозначно хорошо — экшн-сцены. Катастрофа, пожар, то, как с ним борются люди, снято с размахом, с подробностями, в том числе и физиологическими. Очень режиссеру помогает и музыка: там, где зрителя надо дожать, вступают скрипки… Главная же проблема «Чернобыля», на мой взгляд, состоит в том, что эта история настолько всеми нами пережита, прочувствована, она имеет столько отсылов и воспоминаний, что жесткие сценарные лекала, в которые заковали себя авторы, оказываются тесными для ее масштабов. Начинающий режиссер Данила Козловский («Чернобыль» его второй фильм, дебютный «Тренер» вполне себе получился) будто нащупывает собственную манеру, часто оглядываясь на любимые просмотренные фильмы — его художественные методы пока базируются на чем-то очень традиционном. Хотя есть несколько референсов в сторону, например, артхаусного фильма о чернобыльской трагедии «В субботу» Александа Миндадзе — ты смотришь на этих живых, полных сил, шутящих мужчин на экране и понимаешь, что они уже мертвые.
Данила Козловский в фильме «Чернобыль»
И все же самыми эмоциональными кадрами «Чернобыля», как ни крути, становятся не переживания выдуманных персонажей, а вмонтированная под финал фильма документальная хроника с измученными лицами реальных людей, переживших трагедию — ликвидаторов, их семей. В их глазах — боль, страх, усталость, надежда и немой вопрос «За что?»…
«Чернобыль» начинается с эпизода, в котором Алексей Карпушин, глядя на постер Аллы Пугачевой, говорит о том, что хочет попасть на ее концерт. Документальными кадрами живого концерта, данного певицей через несколько месяцев после аварии под Припятью, на котором ей аплодируют около 9 тысяч ликвидаторов, фильм и заканчивается. А на титрах снова звучит голос Пугачевой — она исполняет песню Татьяны Снежиной «Мы в этой жизни только гости». И так получается, что в фильме, к тому же выходящем на экраны в день рождения звезды – 15 апреля, она — главная героиня, поскольку других-то и нет, они недокручены и не прописаны. Не совсем на такие ощущения, наверное, рассчитывает зритель, идущий в кино.
Музыкальный клип на песню Аллы Пугачевой к фильму «Чернобыль»
Телеканал vijuTV1000 русское приготовил сюрприз для юных зрителей и их родителей. Смотрите в новогодние каникулы мультфильмы для всей семьи! С 29 декабря по 8 января вас ждёт встреча с любимыми сказочными героями – Иваном Царевичем, Снежной королевой, Пиноккио, Кощеем, богатырями и многими другими.
«Чернобыль» (рабочее название «Когда падали аисты») — драматический фильм режиссера...
Читать
