30 января в российский прокат вышла авантюрная комедия режиссера Сони Карпуниной «Лотерея», главные роли в которой исполнили Евгений Кулик и Алексей Серебряков.
В центре сюжета — мечтающий о свободе подкаблучник Сергей и его полная противоположность — жесткий и непреклонный Алексей, решивший развестись с непослушной женой. Судьба сводит этих двух совершенно разных людей в захватывающей гонке за миллиардом, который они решили поделить пополам.
В интервью с «ВокругТВ» Соня Карпунина рассказала, как снимался фильм, в чем связь режиссуры и психотерапии и почему в творчестве иногда нужно идти на риск.
Евгений Кулик, Соня Карпунина и Алексей Серебряков
— Соня, расскажите, пожалуйста, о сценарии «Лотереи». Сначала его написали Евгений Кулик и Дмитрий Балуев, а затем вы, прочитав его, согласились занять режиссерское кресло? Или же сперва была сформирована творческая команда, а потом уже началась разработка сценария?
— У ребят уже была идея, и они искали режиссера. Вот таким образом мы с ними познакомились, понравились друг другу и решили вместе поработать. В процессе мы вместе дорабатывали историю, что в итоге и вылилось в наш фильм.
— Евгений Кулик писал роль Сергея для самого себя?
— Да, это подразумевалось. Даже если и были мысли о другом варианте кастинга, думаю, эту роль Женя писал под себя, создавая свое альтер-эго. Так или иначе, всю историю он пропустил через себя.
— А что насчет Алексея Серебрякова? Роль была сразу написана для него?
— Серебряков снимался у ребят в «Елках», где играл такого же персонажа, который запрещает жене вести блог и ревнует ее к этому. Я думаю, он во многом перекочевал в «Лотерею» оттуда. Конечно, мы доработали его характер. У нас был кастинг на эту роль, но все же персонаж был списан с того самого героя Серебрякова, поэтому было логично, что сыграть его тоже должен он.
Кадр из фильма «Лотерея»
— То есть он должен был снова предстать в суровом амплуа, но выйти за его грани и попробовать себя в комедии?
— Да, и на этом, в общем-то, в фильме строится юмор. На сочетании несочетаемого — вот такого мягкого, неуверенного в себе персонажа Жени и очень резкого персонажа Серебрякова.
У нас в фильме вообще все актеры разножанровые. Понятно, что это прекрасные и универсальные артисты, но все-таки у каждого есть какое-то амплуа, как, например, у Алексея. Для него эта роль неожиданная, хотя он уже снимался в «Елках» в похожем образе.
При этом он все равно существует в своей органике. Когда мы помещаем такого персонажа в драму, он работает как драматический персонаж, в комедии он работает как комедийный, это вопрос яркости красок. Такой вот фокус.
— А как Евгений и Алексей сходились в кадре, как между ними возникла химия?
— Мне кажется, все прошло легко и естественно. И то, что Евгений и Алексей составят прекрасный дуэт, стало понятно еще на первой встрече. Проб для Алексея у нас не было, это было бы странно для такого артиста. Алексей и Женя просто встретились, пообщались, мы с ними обсудили их героев. Взаимодействие началось с репетиций в студии: репетиции, читки — это мое обязательное условие как режиссера. Мы обсуждали все ключевые актерские сцены, которые важны для формирования персонажей, чтобы актеры почувствовали своих персонажей и друг друга. И было совершенно очевидно, что перед нами идеальное сочетание несочетаемого. Оно и дает, на мой взгляд, магию нашему фильму.
Кадр из фильма «Лотерея»
— Как считаете, в чем состоит основная идея «Лотереи», помимо комедийной составляющей? Что вы хотели донести до зрителя в первую очередь?
— С одной стороны, это развлекательный фильм, а с другой — мне как режиссеру было важно показать эволюцию персонажей. У наших героев есть в жизни проблема, которую они не могут решить в силу своего характера и просто бьются лбом о стену. Но в ходе истории понимают, что в чем-то они были неправы, что-то делали не так, и решают в первую очередь свою внутреннюю проблему, преодолевают себя. Тогда сама жизнь их выводит на новый уровень, и сложности разрешаются. Собственно, так у многих из нас происходит и в жизни.
Мы же все стремимся к счастью и любви. И это в любом случае кино про любовь и про семью. Хотя оно и завернуто в упаковку приключенческой авантюрной комедии, в нем есть драматическая составляющая. На мой взгляд, в основе любой хорошей комедии должна лежать драма, иначе это просто будет неинтересно смотреть.
Так что каждый из героев духовно растет, и они могут даже сами этого не осознавать, но в результате приходят к тому, что нужно что-то изменить в себе, чтобы изменились мир вокруг и отношения с людьми, а близкие стали счастливее.
На съемках «Лотереи»
— Вы рассуждаете как режиссер, а между тем вы и пишете, и сами снимаетесь. А изначально кем планировали быть — актрисой, постановщиком, сценаристом?
— Я училась у Сергея Соловьева на режиссера, но в рамках нашего курса мы должны были писать сценарии. Если совсем коротко, то мой сценарий Соловьеву понравился, и он решил по нему снимать фильм. Это была очень личная история. Когда писатель или сценарист дебютирует, в своем первом проекте он чаще всего пишет про себя, потому что про себя он лучше всего знает. Когда он достигает мастерства, он начинает писать и про других. Вот и я про себя написала, теперь про других стараюсь. Но и про себя тоже.
Хотя, например, Вуди Аллен полжизни снимал истории про себя. До своего зрелого периода. А все ранние фильмы — «Энни Холл», «Манхэттен» — он и писал сам, и снимал, и играл в них. И ему было интересно про себя делать. Он ведь психотерапией таким образом занимался. За счет продюсеров.
Вернусь к сути: поскольку это была моя история, Соловьев предложил мне и сыграть в ней самой. Опыт у меня уже был. Кроме написания сценариев мы и фотографировали, и играли друг у друга в театральных этюдах, снимались в короткометражках, у нас был курс актерского мастерства, сценической речи. Соловьев меня уже видел и на площадке, и на экране. Рекомендовал однокурсникам меня снимать. Они и снимали, и он предложил попробовать. Так я снялась в большом кино, будучи режиссером, который и пишет, и играет.
Соня Карпунина на съемках «Лотереи»
— А вы бы могли, как Вуди Аллен, выпускать по фильму в год?
— Никогда не знаешь предела своих возможностей. Надо пробовать. Но все это всегда упирается в финансирование. У меня, например, уже есть несколько проектов, которые пока не сняты, потому что они дорогие и на них не получается собрать бюджет. А если бы продюсеры каждый год давали мне деньги, возможно, получалось бы как у Вуди Аллена!
Опять же, Аллен снимает достаточно простые в постановочном плане фильмы. Вряд ли каждый год можно выпускать «Аватар» — понятно, что такие блокбастеры с кучей графики готовятся годами. Но с тем, чтобы раз в год снимать легкие разговорные комедии, проблем бы не было. Нужны сценарии и деньги.
— В чем главная фишка вашего режиссерского стиля?
— Наверное, со стороны виднее. На мой взгляд, в истории должен быть психотерапевтический смысл. И для меня, и для персонажей, и для зрителей.
— То есть вы, снимая, рефлексируете?
— Конечно, да. Будем считать, что мой режиссерский стиль — это групповая психотерапия. С одной стороны, я себя терапевтирую с помощью творчества. С другой — когда зрители приходят в кино и видят очень похожие проблемы у героев, это должно помогать им самим в жизненных ситуациях. Потому что я показываю пути выхода. А воспользоваться этими знаниями или нет, — это уже дело зрителя. Если он себя узнал в персонажах, это уже полдела.
Например, герой Серебрякова не может найти общий язык с женой и с дочерью. У них постоянные конфликты, все доходит до развода. И он считает, что он прав, но, пройдя большой путь, понимает, что и в нем тоже было дело.
Кадр из фильма «Лотерея»
— Очень интересная фраза про групповую терапию.
— Она происходит в форме развлечения, как гипноз, положительное внушение. Зрители приходят в кино, их вроде как гипнотизируют развлекающим сюжетом, а в итоге оказывается, что в основе фильма лежит драма, из которой они могут что-то вынести. А я люблю, когда зритель весь сеанс смеется, а в конце сидит и плачет.
— Каково это — быть женщиной-режиссером в современном российском кинематографе? Есть ли какие-то вызовы, с которыми вы сталкиваетесь?
— Сейчас эта тема так актуальна — права женщин, их позиция, их узурпация и дискриминация… Но я искренне не понимаю, о чем это. Если мне где-то отказывают, я воспринимаю это как просто отказ, а не как отказ женщине. У меня ни разу в жизни не было такого, чтобы мне сказали: «Вы женщина, а нам в этом проекте нужен мужчина». В общем, лично я не чувствую никакого ущемления своих прав.
В быту — да, вызовы каждый день. У меня дома вторая работа, я на двух работах работаю, получается. Дома надо все успевать. Но на работе же не интересуются, сыты ли мои дети и как там дела в хозяйстве. Поскольку я женщина, мне самой надо дома разбираться, хочу я эту женскую роль или нет, могу ли я ее с работой совмещать и какой ценой.
Соня Карпунина и Агния Кузнецова на съемках «Лотереи»
— Если бы вы могли вернуться назад во времени, какой совет дали бы себе в начале карьеры?
— Сложный вопрос, потому что первые шаги уже далеко позади. Наверное, больше рисковать, решаться на авантюры! Потому что «Лотерея» как раз стала авантюрным проектом: у нас было экстремально мало времени на подготовку с учетом того, что мы параллельно переписывали сценарий. И делали это вплоть до этапа монтажа. По сути, у нас весь сценарий строился на импровизации, и этим мы сводили с ума исполнительных продюсеров и всю съемочную группу. Каждый день что-то могло поменяться, могли добавиться новые сцены.
Заходить в производство, не имея утвержденного сценария, — это слабоумие и отвага. Но мы пошли на риск. Мы понимали, что сценарий нужно доработать, — и либо мы переносим съемки на следующий год, либо запускаемся и, как джентльмены удачи, надеемся на лучшее.
Мой муж (режиссер Клим Шипенко — прим. ред.) отметил, что не всегда так везет. Но нужно больше рисковать, браться за неоднозначные проекты! Женя Кулик настолько всем этим горел, что сказал мне: «Давай делать, у нас все получится». Вот на таком авантюризме мы в эту историю зашли — и не прогадали.
Важно только, с кем ты идешь на такие авантюры. У нас команда получилась хорошая, поэтому все сложилось.
— Получается, название фильма символичное.
— Действительно!
Кадр из фильма «Лотерея»
— Благодаря «Аноре», в которой, кстати, снимался Серебряков, российские актеры и в целом наш кинематограф сегодня в тренде во всем мире. А вы сами мечтаете о крупных международных проектах? Может быть, что-то подобное есть в планах?
— Конечно, об этом мечтает каждый режиссер. Если он вам говорит, что он об этом не мечтает, он вам врет. Или себе врет. Это как если бы вы спросили игрока любой нашей хоккейной команды, не хочет ли он сыграть в НХЛ, а он ответил бы: «Нет, я лучше останусь в моих подмосковных «Золотых клюшках».
Что уж говорить, в плане кинопроизводства Америка сейчас держит первенство во всем мире. Конечно, у них другие мощности, другие бюджеты, что дает огромные творческие возможности.
Что касается планов, сейчас у нас с подобным напряженка. Из-за текущей ситуации я пока не могу представить, чтобы русскому режиссеру дали денег на съемки в Лос-Анджелесе.
Несмотря на российских артистов, «Анора» все-таки не считается российским фильмом, там и режиссер американский, и деньги американские.
— И все же в тренды он нас вывел.
— Да, благодаря русским героям, которых играют русские актеры.
Здорово, что наши артисты неоднократно работали в Голливуде — Ходченкова, Колокольников, Снигирь… Но за этим почему-то не следует голливудская карьера. Хотя, например, другие зарубежные актеры пробивают себе путь в Голливуд. Я говорю о тех, для кого английский изначально был иностранным: Пенелопа Крус, Сальма Хайек, Венсан Кассель…
Но ни разу не было случая, чтобы русский артист стал звездой мирового масштаба. Надеюсь, «Анора» создаст прецедент и у ребят и дальше будет строиться карьера за рубежом.
На съемках «Лотереи»
— Марку Эйдельштейну, кстати, дали роль во втором сезоне сериала «Мистер и Миссис Смит».
— Это прекрасно! Должен же кто-то эту ситуацию переломить. У нас великолепные артисты, но мы их не видим в топе голливудских премьер. А французов и испанцев видим. И немцев видим. Значит, язык — не помеха. Я надеюсь, что когда-нибудь русские кинематографисты смогут построить в Голливуде карьеру, заметную не только соотечественникам, но и всему миру. И я о тех, кого пригласят работать как уже сложившегося профессионала, а не тех, кто ассимилировался ребенком или чья бабушка была русской.
— А вы бы хотели поработать режиссером совместно с мужем?
— Ой, нет. Мы просто переругаемся (смеется). Мы работали с ним и как сценаристы, и как продюсер и режиссер. Вот сейчас мы, кстати, делаем новый проект, я режиссер, он продюсер. Что касается постановки, мы все-таки два разных режиссера, у нас разные подходы. Вряд ли тут можно говорить о дуэте, как у Коэнов, например. Мне кажется, из этого ничего не выйдет.
Что касается других ролей, например, режиссер и актриса, режиссер и сценарист — то да, конечно. Мы, собственно, в них и работаем.
Соня Карпунина и Клим Шипенко
— У вас есть какой-нибудь любимый фильм или сериал, который вы снова и снова пересматриваете?
— Я пересматриваю фильмы Нэнси Майерс.
— То есть вам нравятся ромкомы?
— На самом деле я люблю разные жанры, мне и «Настоящий детектив» нравится, и фильмы Финчера. Просто пересматривала я чаще ромкомы в силу того, что снимала фильм «Хочу замуж» по подобию американских романтических комедий. Много посмотрела и плохих, и хороших, начиная еще с фильмов 90-х с молодыми Хью Грантом и Джулией Робертс и заканчивая самыми свежими ромкомами.
В том числе я смотрела и Нэнси Майерс. Она мне нравится и как автор, и как режиссер, мы с ней очень по ДНК похожи в плане историй о взаимоотношениях людей, психологизма внутри них. Один из моих любимых фильмом Нэнси Майерс — это «Любовь по правилам и без» с Джеком Николсоном и Дайан Китон, который вообще сначала никто запускать не хотел. Продюсеры просто не понимали, что это за романтическая комедия про пенсионеров.
— Прямо как «Простые сложности» с Мэрил Стрип и Алеком Болдуином.
— Да, этот фильм был позже, и после успеха «Любви по правилам и без» никто уже не боялся финансировать такой проект. «Любовь…» в итоге стала очень успешным кино, которое можно назвать культовым. Тем более что там оба актера просто потрясающие. И я, конечно, много раз его пересматривала — сначала в связи с работой, а потом просто его полюбила.
— Я вас прекрасно понимаю насчет фильмов Нэнси Майерс. «Отпуск по обмену», например, полмира каждый Новый год пересматривает.
— Ну, это просто такие веселые, развлекательные фильмы, они многим полюбились.
Мне еще нравится сериал «Большая маленькая ложь», хотя это уже другой жанр. И нужно найти огромное количество времени, чтобы сесть и пересмотреть его. У меня столько времени просто нет в связи с родительством и работой. Приходится выбирать — пересмотреть сериал, который я уже видела, или провести время с детьми, которое никогда уже не восполнишь.
Но какие-то вещи я все же пересматриваю. Например, то, что мы еще во ВГИКе проходили, — Годара, Трюффо. Любимую советскую классику — Рязанова, Данелию, Гайдая.
— Как вы видите себя через 10 лет, не только в профессии, но и в личной жизни?
— Конечно, было бы очень интересно что-то снять в Америке, если однажды эта дверь для нас откроется. А вообще представляю все то же самое, что сейчас, только еще больше детей и еще больше фильмов!
Читайте также:
«Квартет И»: «Трио мы можем стать только естественным путем»
Лукерья Ильяшенко о сериале «Первый номер»: «Что Женя Цыганов, что Игорь Верник — просто вау!»
Режиссер «Волшебник Изумрудного города» Игорь Волошин: «Параллельно нашему существует волшебный мир»
Новый драматический сериал «Ополченский романс», снятый по одноименному сборнику рассказов Захара Прилепина, собрал уже 1 млн просмотров в онлайн-кинотеатре PREMIER. Он стал лидером среди сериалов и фильмов военной тематики за 2025 год на платформе. Проект вышел на экраны 18 февраля.
Российская актриса, режиссер и сценарист.
Читать
