Актер Андрей Федорцов всегда выделялся на фоне своих гламурных коллег, потому что не был озабочен тем, как вернуть лицу молодость, а сердцу покой.
– Андрей, дети часто фантазируют, какими они станут лет в 40–50. Какую картину рисовали себе вы?
– Даже не представлял себя в таком возрасте. Во времена моего детства у мальчишек было две мечты: стать дальнобойщиком или моряком. Я выбрал последнее. Мы тогда не понимали, зачем учить английский. Даже учителя не скрывали, что язык нам все равно не понадобится. Но я, будучи меломаном, так не считал и переводил все пластинки.
– А где винил доставали?
– Покупал на Ульянке по 50 рублей за штуку, наши «апрелевские» – по 15 и 25 рублей. Цена нереальная даже для моей вполне приличной, в 120 рублей зарплаты в загранфлоте. Пластинками я заболел уже в 4-м классе. Понятно, что таких денег у десятилетнего пацана быть не могло, но я ездил отдыхать к тетке на Украину, где работал все лето. Мы возили зерно и получали по 10 рублей в неделю. Там же я покупал магнитофонные бобины для записи пластинок, которые расходились среди приятелей по сходной цене. К примеру, собственному брату я за пластинку отдавал рубль или два, сэкономленные на завтраках.
– С детством у большинства связаны приятные воспоминания. А разочарования случались?
– Самым сильным разочарованием было предательство. До армии меня предал друг. В армии и после нее я вновь на это нарвался. Самое забавное, что их всех звали Женями. Но самая отвратительная история произошла в Театре комедии. Я наивно полагал, что в творческом коллективе нет места зависти и интригам… Теперь это особенно ярко проявляется в кино, которое превратилось в индустрию дилетантов. Я не имею в виду актеров, ставших режиссерами. Я говорю о клипмейкерах, которые сидели за компьютером, пока однажды не решили, что они великие режиссеры. Кроме того, продюсеры стали протаскивать актеров массовки, выделяющихся исключительно внешними данными. В таких случаях я всегда задаю вопрос: «Когда ваша жена будет рожать, вы обратитесь к парню, который прочитал лишь книжку по акушерству? Нет, позовете опытного врача. Так почему в кино можно без образования?».
«Брат»
– Почему же так происходит?
– Продюсеры экономят на всем. Не секрет, что у многих из них тоже нет образования в этой области. Да, я снимаюсь в кино, но на сегодняшний день театр (Театр эстрады им. А. Райкина. – Ред.) для меня единственное место, где работают исключительно профессионалы: актеры, режиссеры, гримеры, костюмеры. И мне тут хорошо. А в кино мне с каждым годом все неприятнее – я чужой среди дилетантов, которым приходится рассказывать об элементарных сценических законах, да и вообще о профессии.
– Выказываете свое недовольство, когда сталкиваетесь с подобными ситуациями на съемочной площадке?
– Не так давно я снимался в фильме со странным названием «Не тёлки» – играл физрука. Режиссеры – молодая супружеская пара. Я долго терпел, а потом не выдержал: «Знаете что? Идите к мониторам, мы сами все сыграем!» Ситуация на площадке была вопиющей: один требует одно, другой – обратное, а оператор, он же продюсер, предлагает третий вариант. Прямо как в басне Крылова. Ладно я, а каково бедным молодым актерам, которых просто измучили миллионом невразумительных заданий?
– У меня создалось впечатление, что на экране вы нечастый гость.
– Правда? А мне говорят, что, наоборот, постоянно мелькаю. По разным каналам каждую неделю идет пять-шесть фильмов с моим участием. Да и в полном метре в последнее время не вылезаю из премьер: «Ёлки лохматые», «Корпоратив», «Легок на помине», «Приличные люди», «Чемпионы»…
– Кризис как-то сказался на вас?
– Конечно. Но удивительная вещь: чем серьезнее кризис, тем больше работы и в кино, и в театре. Особенно в театре – в тяжелые времена спасает смех.
У дочери Вари самая лучшая крестная — актриса Анастасия Мельникова
– Как вы полагаете, должен ли актер вовремя уходить из профессии?
– Однажды я был на концерте Black Sabbath. Старички еле вышли на сцену, но как только Батлер и Айомми взяли в руки гитары, я обалдел! Покажите мне молодого, способного так сыграть! Так что уходить из профессии глупо. Недавно заболел Юрий Александрович Кузнецов: потерял голос, слег с температурой. Звоню ему: «Юрий Саныч, встали, пришли и сыграли. Вы же знаете, что вас только сцена вылечит». Он пришел и как выдал две сцены! Красный весь, пот градом, но: «Все, я здоров!» И вот еще чего я не понимаю: когда артист заявляет о своем последнем выступлении, а потом еще лет 20 продолжает прощаться.
– А вам никогда не хотелось бросить все и заняться чем-нибудь другим?
– У меня и так есть музыка, рыбалка, охота. Сейчас, к примеру, начну изучать финский и вспоминать итальянский, которым идеально владел, когда учился в итальянской школе фермеров. Сложнее мне даются глаголы, так что изъясняюсь в основном существительными. Что касается методик, то я консерватор – занимаюсь по старинке, при помощи карточек.
– Почему вам вдруг захотелось вспомнить итальянский?
– Хочу в оригинале прочитать, каким образом идиот-капитан посадил «Конкордию» на камни. Это все равно что на соляном озере, где проводятся гонки на огромных скоростях, найти единственное дерево и в него влететь.
– Вам приходилось попадать в экстренные ситуации?
– Я был свидетелем того, как «Виссарион Белинский» въехал в баржу, и как мужики-пассажиры в панике неслись к лодкам, расталкивая всех на своем пути. Приходилось давать в морду, поскольку ни на что иное они не реагировали. А сейчас я регулярно наблюдаю такие ситуации в программе НТВ «Главная дорога», когда крутые парни, смелые и умелые, сначала гоняют, подрезают всех подряд, а собьют кого-нибудь, сразу начинают юлить: «Мы не виноваты! Это женщина неправильно коляской управляла на пешеходном переходе!» Блат, взятки… Одним словом, трусы!
– Как вы сами реагируете на дорожное хамство?
– Да как и все! Хочется выйти из машины и «выдать пару старых хитов». В армии после года службы у меня возникли трения с одним старшим сержантом. У меня взвод и у него. Сдаю ему свой, а солдаты возвращаются избитые. Мы с ним даже дрались. Я ведь был после большого теплохода, где все время швартовы вытаскивал, так что если схвачу кого-нибудь, то намертво. Но и он был накачанный. В итоге все заканчивалось санчастью. Но по-иному бороться с этим невозможно!
– Говорят, вы увлекаетесь яхтенным спортом?
– Только что в яхт-клубе я получил международные права на вождение яхты. В свое время я окончил с красным дипломом мореходное училище, но многого уже не помню, да и правила изменились. Как только придумали все эти навигаторы, корабли стали сталкиваться еще чаще. Настоящий штурман всегда прокладывает путь на бумажной карте с карандашиком и линейкой в руках. Это самое сложное в морской практике, и я такой экзамен сдал. На все расчеты дается полчаса, и я стал практически рекордсменом, справившись раньше времени.
«Убойная сила»
– У вас уже есть собственное судно или вы арендуете?
– Кое-что имеется.
– В кругосветку не собираетесь?
– Пройти океан туда и обратно, как знаменитый яхтсмен Солдатов, который в одиночку на маленькой яхте и с одним телефоном пересек Адриатику, я не рискну. Если соберусь, то только с профессионалом.
– Одно из ваших увлечений – музыка…
– В армии у меня был настоящий оркестр, только без фортепиано. В 1987 году, когда прочитал «Сокровенную жизнь» Платонова, назвал наш коллектив «Сокровенные мужики». Сам играл на гитаре, пел песни «Алисы», Гребенщикова и вообще весь ленинградский рок. Командир нашей части Севостьянов, ненавидевший любой официоз, говорил: «Федорцов, скоро 8 Марта. Нужен концерт». – «С военными песнями?» – «Я тебе дам военные песни!» И вот 8 Марта я выхожу на сцену в парадной форме: «Начинаем наш военный концерт. Первая песня – «Как я служил». Севостьянов мне со своего места кулаком грозит. Кулисы раздвигаются, и звучит «Я не люблю тебя» группы «Авиа».
– Андрей, вы никогда не думали о карьере певца?
– Когда я пою, Стругачев колотиться начинает! Слух у меня есть, но в ноты не попадаю. Наверное, сразу пять медведей на меня наступили, поэтому спасает только актерская подача…
– Как охотник, похвастаетесь своими трофеями?
– Я стреляю по бутылочкам и тарелочкам, животных убивать не могу. Как-то раз финн, очень опытный охотник с кучей наград, предложил пострелять по движущимся мишеням. Я победил. Он на меня косится: «Где научился?» – «В армии». Иногда я хожу в тир, но дело не в тренировках. Просто, наверное, мне дано – я оружие чувствую.
– Когда-то вы собирались строить дом...
– Я много чего успел построить. Слово «евроремонт» в 90-м только появилось, а я уже в 89-м начал перестраивать свою хрущевку. Сломал стены, сделал перепланировку.
– А чем увлекается ваша дочь?
– Что выберет, то и хорошо. Мою сестру заставляли играть на пианино, она умеет это делать, но зачем? Не хочу дочь заставлять. Мы с Варей ходим в кино, в зоопарк. Она занимается шахматами. Я могу составить ей компанию, поскольку тоже умею играть, правда, не очень хорошо. В Эрмитаже Варе пока не очень интересно, но всему свое время.
Беседовала Анна Абакумова
Бывшие герои скандальной телестройки счастливы в браке уже два года. Их отношения завязались на поляне проекта и сумели перерасти в семью. Супруги ждут пополнения в семье.
Советский и российский актер.
Читать
