Артему Михалкову все по плечу: воспитывать детей, вести телепередачи, играть в кино, а теперь еще и снимать фильмы. Корреспондент выяснила у наследника знаменитой кинодинастии, как ему все это удается.
– Артем, картина «Ставка на любовь» – это твой режиссерский дебют. Как ощущения?
– Я очень счастлив, что картина обрела своего зрителя. Легкость, с которой был написан сценарий, передалась и актерам: мы сняли комедию на стыке с мелодрамой. И я рад, что смог пройти все этапы от начала до конца. Это колоссальный опыт.
– То есть «мук творчества», споров, конфликтов на площадке не было?
– Ну как без этого! (Смеется.) Кино – это сложное производство. А режиссер должен уметь использовать то, что предлагают актеры, но так, чтобы это не разрушало его видение фильма. Кроме того, опыт помогает быстрее принимать решения. Не случайно я отважился на съемки полнометражного фильма только в 40 лет.
– Мне кажется, этот факт должен исключить некоторую предвзятость по отношению к тебе.
– Ох, думаю, это никогда не закончится. Если бы я снял фильм в 20 лет, спросили бы: «Вам уже есть что сказать?» А сейчас спросят: «Почему так поздно? Вам нечего было сказать?» Разговоры по поводу папы и деда будут всегда. Но я стараюсь абстрагироваться от этого. Мне важно мнение людей, которых люблю и ценю. И когда отец пришел на пресс-показ и сказал добрые слова, я был очень рад.
Артем Михалков: «Мне важно, чтобы во время репетиции не двигали камеру»
– Часто ли удается что-то с папой обсудить или просто пообщаться?
– К сожалению, мы не так часто встречаемся, у всех свои дела. Однако мы находим время для разговоров. Мне всегда была интересна его точка зрения, но это не значит, что я обязательно с ней соглашался.
– Режиссер – это профессия диктаторская. Никита Сергеевич – безусловный лидер, а ты человек мягкий…
– Каждый достигает результатов по-своему. Кроме режиссера есть еще и продюсеры, поэтому серьезные решения единолично никто не принимает. Например, когда для съемок мы не могли найти подходящую квартиру, я настоял на строительстве декораций в павильоне. Это вышло дороже, но здорово облегчило нам жизнь. И вообще, я не такой уж пряник – и крикнуть могу (улыбается). Матом или нет – важно, что все слышат. Но одно дело, когда человек кричит, чтобы показать, кто здесь главный, и совсем другое, когда по чьей-то вине срывается кадр и изо рта само вырывается: «Вы что, совсем… что ли?»
– В Лас-Вегасе вас застал редкий погодный катаклизм. Ты склонен воспринимать подобные события как знаки судьбы? Веришь ли ты в актерские приметы?
– В смысле: «Может, не надо снимать?» У нас что-то происходило практически ежедневно! Когда мы снимали в США, вдруг взбунтовалась американская массовка: мол, у нас переработка. И хотя все это им оплачивалось, они все равно угрожали позвонить в полицию и заявить, что их удерживают силой. Или снимаем мы в Долгопрудном проезд главных героев. Нам нужен был летний дождь. А уже стояла осень. Пришлось поливать актеров ледяной водой. Они, с синими губами, с трудом произносили текст, но, слава богу, никто не заболел. А что касается суеверий… В советское время грызть семечки на площадке было табу. А у Никиты Сергеевича наоборот. Он говорит: «Семечки!» – и с удовольствием их грызет (улыбается).
– А чего ты категорически не переносишь на съемочной площадке?
– Мне важно, чтобы во время репетиций не двигали камеру, не настраивали звук, не носили реквизит.
– В детстве ты присутствовал на каких-то съемках у отца или у дяди – Андрея Кончаловского?
– Мой первый в жизни съемочный день был на «Сибириаде» у Андрея Сергеевича. Мама сидела под столом и очень переживала, когда Сергей Шакуров меня, полуторагодовалого, подкидывал почти под потолок, а я звонко кричал. Помню, часто ездил на съемки фильма «Очи черные», даже сыграл в эпизоде. В юности на «ТриТэ» был помощником оператора на нескольких документальных картинах – таскал штативы, менял кассеты, работал с видеокамерой.
– Что тебе особенно запомнилось на съемочной площадке у Никиты Сергеевича? Ты ведь был свидетелем его общения с Павлом Лебешевым, Эдуардом Артемьевым, Александром Адабашьяном?
– Для отца они не просто единомышленники, а соавторы. Немногим так повезло.
– Какой смысл ты вкладываешь во фразу: «Актеры – это вампиры»?
– Они пьют из режиссера кровь, диктуют свои права (смеется). Часто путь к взаимному уважению пролегает через скандалы, выяснения отношений. При этом режиссер должен четко знать, чего он хочет. С опытом я научился настаивать на своем без лишних объяснений. Главное, чтобы актер и режиссер уважали друг друга.
Семья отмечает 70-летний юбилей Никиты Сергеевича
– В работе с актрисами ты используешь какие-то особые методы?
– Я в принципе люблю женщин (улыбается). А если она еще и хорошая актриса, это вдвойне приятно. Женщины – натуры очень хрупкие, но я стараюсь к каждой найти подход.
– Не удержусь от комплимента: каждая встреча с тобой – это масса приятных эмоций. Меня подкупает твоя обязательность, в наше время это на вес золота…
– Мне непонятно, как человек, с которым ты прекрасно общался, может не отвечать на звонки и сообщения. Или ответить через неделю. Я не люблю опаздывать и не понимаю, как другие опаздывают и даже не извиняются при этом. Для меня важно быть внимательным к людям, с которыми я общаюсь. Откуда это во мне, не знаю. Мне никто ничего специально не объяснял.
– А в чем выражалось домашнее воспитание? Ты задавал вопросы родителям, деду, бабушке о том, что можно и чего нельзя?
– Наверное, как все дети. Но основное воспитание заключалось в поступках близких людей. Недавно, например, заезжал к маме. В доме ремонтировали лифт, и навстречу мне поднималась женщина с пакетами. Естественно, я помог ей. И вот, пока мы поднимались по лестнице, я ощутил себя пионером-тимуровцем (смеется). Она произносила какие-то слова благодарности, а мне было неловко. Почему-то я ответил словами из фильма, что на моем месте любой человек поступил бы так же (улыбается).
– А тебя за что-то ругали в детстве?
– И ругали, и наказывали. Как всех. Иногда я понимал, что не прав, а порой обижался на несправедливое отношение. Но ни у меня, ни у сестер не осталось никаких обид. И теперь я так же стараюсь воспитывать свою тринадцатилетнюю дочь Наташу.
– Она тебе доверяет. У нее есть желание делиться с тобой сокровенным?
– Надеюсь. Мы, слава богу, находим общий язык. Но посмотрим, что будет дальше. Сегодня они – дети, а завтра – народ, как говорил мой дед. В свое время мы не подставляли родителей и не совершали ничего, за что им было бы стыдно.
– Когда ты говоришь о гармонии в вашей семье, означает ли это, что у вас всегда была тишь да гладь?
– Мы достаточно эмоциональные люди и часто выясняли что-то друг с другом, спорили. А сейчас все внимание направлено на детей и внуков. Старшему сыну Ани 16 лет, среднему – 14. Даже не верится, неужели это наши дети – такие они уже взрослые!
– Да, время бежит. Тебе самому исполнилось сорок… Пару лет назад ты мечтал о стабильности.
– Я постоянно веду внутренний диалог «Почему сложилось так, а не иначе?».
– А как насчет личной жизни?
– Для любого мужчины важны любовь и семья. Когда это произойдет, известно одному Господу Богу.
– Тебе не кажется, что с годами все сложнее найти своего человека?
– Мне – нет. В каждом возрасте есть свои плюсы и минусы. Но если ты чувствуешь, что человек тебе близок, надо пробовать быть вместе.
На отдыхе с родителями и сестрами Аней и Надей. 1992 год.
– Ты готов обсуждать с родителями свой выбор?
– Наверняка я поставлю их в известность, но повлиять на меня никто не сможет. Хотя я знаю и другие семьи: например, мой приятель со смехом рассказывает, что не может жениться, поскольку мама всех отвергает (улыбается).
– На премьеру своего фильма ты пришел с симпатичной девушкой. Мне показалось, что ты влюблен…
– (Смеется.) Да, я встречаюсь с Дарьей Баженовой. Она студентка, будущий дизайнер.
– Что для тебя важнее всего в отношениях?
– Главное, чтобы человек был хороший. Красота проходит, но остается взаимопонимание. Рядом должен быть «стратегический партнер», который поддержит тебя в радости и в горе.
Беседовала Марина Зельцер
Бывшие герои скандальной телестройки счастливы в браке уже два года. Их отношения завязались на поляне проекта и сумели перерасти в семью. Супруги ждут пополнения в семье.
Российский актер, режиссер, сценарист и продюсер.
Читать
