Алексей Воробьев вернулся в Россию из США, где только что закончились съемки фильма «Ватиканские записи» с его участием. Сейчас актер занят сразу в двух проектах: играет главную роль в телефильме под рабочим названием «Буревестник» и ведет музыкальное шоу «Наш выход». В перерыве между съемками артист рассказал корреспонденту «Вокруг ТВ» о том, как автомобильная катастрофа, случившаяся почти восемь месяцев назад, изменила его жизнь.

НОВОСТЬ

08:40, 19.09.2024

Роман Капаклы показал лицо дочери крупным планом — его щекастая копия

Экс-участник «Дома-2» стал отцом в прошлом месяце.

— Алексей, шоу «Наш выход» — это же ваш дебют в качестве телеведущего?

Алексей Воробьев: В какой-то степени да. Я раньше никогда не был ведущим постоянного цикла передач, но опыт у меня большой. Я с восемнадцати лет веду телевизионные концерты, причем часто в прямом эфире. В программе «Наш выход» поют целые семьи, и мне импонирует эта идея, ведь я сам из большой семьи. Мой старший брат с шести лет играет на аккордеоне, закончил консерваторию. А я за ним все повторял и поэтому тоже пошел в музыку. Но вообще семья у меня не музыкальная. Я только сумел у мамы выведать, что прадедушка, как и я, играл на гармошке. Да и папа неплохо владеет гитарой, но на любительском уровне.

— Вы сейчас играете главную роль в сериале Александра Даруги «Буревестник»…

Алексей Воробьев: Да, два моих новых проекта легко удается совмещать. Раз в неделю мы снимаем очередной выпуск шоу «Наш выход», а затем я еду в Минск на съемки. С Александром Даругой я работаю уже не в первый раз, три года назад сыграл в его фильме «Три дня лейтенанта Кравцова». Помню, как перед отлетом возвращался домой, и мне позвонил Александр, у которого я уже снимался в военной драме «Вторые»: «Леша, я выслал тебе сценарий, почитай и скажи, что ты думаешь, съемки начинаются через три дня!». Я опешил: «Но у меня билет в Америку, я не могу». Я открыл почту прямо в телефоне и начал читать. Сценарий оказался очень сильный. О такой роли, как Кравцов, можно только мечтать. Естественно, я согласился. Сейчас история повторилась. Я тоже шел по улице — на этот раз Лос-Анджелеса, и вдруг вижу — на экране мобильника высвечивается имя Даруги. «Леша, я тебя уже утвердил, история хорошая, тебе понравится». В этот раз я согласился, даже не читая сценария — этому режиссеру я абсолютно доверяю. Но без проб в кино могут взять только люди, которые с тобой уже работали. Как правило, старые заслуги не засчитываются, и приходится каждый раз заново доказывать, что ты лучший.

— В США только что закончились съемки фильма с вашим участием…

Алексей Воробьев: Да, я сыграл доктора в картине Марка Невелдайна «Ватиканские записи». Он снял «Адреналин», «Геймера» и «Призрачного гонщика-2», и я настоящий фанат его творчества. Продюсеры кинокомпании Лейкшор Энтертеймент, снимавшей фильм, сказали, что им очень понравилось со мной работать, и они хотят пригласить меня в два своих будущих проекта. Надеюсь, все получится.

— А как вы попали в Голливуд?

Алексей Воробьев: Через несколько месяцев после аварии я отправился в австрийскую клинику на дополнительное обследование. Лежу в больнице, мне звонят: «Алексей, мы хотим пригласить вас на кастинг, он пройдет завтра». Но я никак не мог за сутки добраться до Америки. Мне отвечают: «Ок, self-tape», то есть, когда ты сам снимаешь свои пробы. За 24 часа я выучил 8-страничный текст на английском, десятки раз наговаривая его на диктофон, чтобы убрать акцент, слушал, записывал снова. Хорошо, что можно было сделать сколько угодно дублей, но нельзя резать и монтировать видео, поэтому, если ты ошибся в середине, то все надо начинать заново. Пробы я снимал на телефон. Через три дня мне перезвонили и утвердили на роль. Конечно, сначала был языковой барьер, но я постепенно освоился. Еще два года назад я вообще не говорил по-английски, а теперь могу легко работать на этом языке. Меня даже переозвучивать не будут.

— Алексей, как изменилась ваша жизнь после аварии?

Алексей Воробьев: Не могу сказать, что я уже полностью восстановился. Время от времени я выпадаю из ритма, когда записываю песни: знаю точно, где первая доля, но вступаю позже, потому что что-то сбивается в голове — мозг дает команду связкам, но она запаздывает на долю секунды, и с этим ничего не поделаешь. Но я занимаюсь каждый день, чтобы полностью вернуться в строй. Врач посоветовал мне использовать специальный метроном с фонариком, чтобы не только чувствовать, но еще и видеть ритм. Я также посещаю занятия с педагогами по ритму здесь и в США. Прогресс большой: перед отъездом мы сумели записать восемь песен для моего нового англоязычного альбома, а всего там будет 12-13.

— Произошла ли переоценка ваших жизненных ценностей?

Алексей Воробьев: Безусловно. Я не знал, как жить дальше, потому что то, чем я занимался и ради чего жил вдруг перестало у меня получаться. Но, вы знаете, в больнице я видел много людей, у которых процент поражения мозга был значительно меньше моего. 5-10%, и они не могли даже говорить, пытались сказать слово, а получались какие-то нечленораздельные звуки. У меня пострадало больше 30%, и пол-лица практически не двигалось, но я заговорил через несколько дней, а потом начал потихоньку ходить. Да, чувствительность моей левой руки до сих пор не восстановилось, но это ерунда. Я абсолютно счастливый человек, потому что у меня есть возможность продолжать жить.

— Вы думали над тем, почему это произошло именно с вами?

Алексей Воробьев: Я очень много думал на тему, почему в моей жизни случилась эта трагедия, которая меня не просто подкосила, она меня срубила. И пришел к выводу, что некоторые вещи происходят не почему-то, а для чего-то. Например, для того, чтобы вдруг тебя остановить и заставить жить иначе, или дать тебе время на что-то другое.

— Например…

Алексей Воробьев: У меня сильно развит «синдром потерянного времени»- если вдруг у меня появляется свободный час, то мне кажется, что я теряю время зря. Поэтому я всегда день и ночь работал. Когда все это произошло, работать я не мог, и было непонятно, смогу ли теперь вообще. И я начал писать симфоническую музыку для кино, на что раньше у меня просто не было времени. С 19 лет я хотел написать сценарий фильма, но сделал это только в больнице. Одна американская компания, работающая с Робертом Родригесом, уже заинтересовалась им и попросила меня снять тизер. Им все понравилось, и сейчас они ищут финансирование. Если все получится, то у меня, может быть, появится шанс снимать в Голливуде кино как режиссер. Пока не хочу рассказывать, о чем будет лента, скажу только, что по жанру это криминальный боевик в стиле Гая Ричи.

Также в качестве режиссера я снял два клипа: один для своего продюсерского проекта «ФрендЫ», другой — к моей песне на стихи Роберта Рождественского «Будь, пожалуйста, послабее». Один уже вышел, второй я сейчас еще монтирую. Как режиссер, я снял несколько эпизодов к нашему проекту Деффчонки, который идет на ТНТ. И еще заканчиваю работу над двумя короткометражками. Одна на русском языке – триллер «Папа», другая на английском – комедия Blind Date. Это фестивальное кино, надеюсь, что премьера состоится скоро.

— Планируете ли сниматься в четвертом сезоне сериала «Деффчонки»?

Алексей Воробьев: Мне очень нравятся «Деффчонки». Они не начинали снимать третий сезон, пока я не приехал, это о многом говорит. Можно сказать, благодаря этой команде я вернулся в профессию. Вы бы видели, как ребята меня встречали. Они уже не просто люди, с которыми я работаю, они почти моя семья. Так что теперь я готов ради них на все. Если рейтинги у третьего сезона «Деффчонок» будут такими же хорошими, то обязательно снимем и четвертый.

— Алексей, в последнее время СМИ пишут о том, что вы вновь повздорили с Викторий Дайнеко, она нелестно пишет о вас в «Твиттере».

Алексей Воробьев: Она девушка, ей простительно. Но мы остались в хороших отношениях.

— Ваше сердце сейчас свободно?

Алексей Воробьев: Да.

Анна Валиева

Фото: пресс-служба Алексея Воробьева