В детских мечтах актер Ивар Калныньш видел себя слесарем, но никак не звездой кино и идеалом мужчины для нескольких поколений женщин.

НОВОСТЬ

14:40, 05.10.2024

Николай Басков признался, что развод сильно изменил Нюшу

Певица официально развелась с Игорем Сивовым в конце лета.

– Ивар, каково быть секс-симво­лом?

– Это какая-то ерунда! Какой из меня символ?

– Не скромничайте! Режиссеры нещадно эксплуатировали вашу фактуру. А были исключения из правил?

– Мне приходилось играть и неудачников. К примеру, в фильме Родиона Нахапетова «Идущий следом». Хотя такие роли предлагали нечасто. Актеры зависят от внешних данных. Вообще я снялся в восьмидесяти картинах, но с удовольствием вспомню лишь десяток: «Театр», «Малиновое вино» и несколько детективов. Они будут интересны не только нашему поколению.

– «Театр» до сих пор остается вашей визитной карточкой.

– Этот фильм в самом деле стал для меня открытием. Смокинг, фрак, белые перчатки… Англия, в которой я никогда не бывал. Да и сами съемки оказались приближенными к бо­евым. Помню, снимали эпизод, когда мы с сыном Джулии Роджером купаемся. Я ухожу переодеться. И тут появляется Джулия Ламберт. По задумке с меня спадает полотенце. На площадке заспорили, как это снять. Режиссер Янис Стрейч предложил два варианта – «шведский» и «польский». В первой версии полотенце спадает, и я на долю секунды остаюсь голым. Вторая – менее эротичная, поскольку я успеваю подхватить злосчастную ткань. Конечно, в фильм вошел последний вариант, поскольку в полной мере соответствовал моральному кодексу строителя коммунизма.

– В числе картин, за которые вам не стыдно, не названа «Зимняя вишня». Почему?

– Фильм хороший. Простенький, незамысловатый сюжет. Никто и не думал, что получится такой шлягер. Наверное, все дело в статистике: количество одиноких женщин с ребенком просто зашкаливало. Роль Лены Сафоновой – это попадание в десятку. Такая симпатичная героиня не могла оставить публику безразличной.

– Вы знаете о планах снять ремейк картины?

– Да. Понимаете, переплюнуть оригинал очень сложно, да и к чему? Как-то увидел новый вариант «Служебного романа» – полная пустота. Банально, не смешно, вторично.

– Никогда не могла понять героиню Сафоновой. Почему она ушла от красавца-дипломата?

– (Смеется.) Любовь зла! Ну и потом это была эффектная реклама отечественного автопрома: «жигули» обгоняют «мерседес»! По тем временам это чудо-машина. Иномарку нашли у какого-то питерского художника. Странно, но, сев за руль, я не ощутил важности момента. Марка машины никогда не имела для меня значения.

– Сейчас в вашей жизни наступило затишье?

– В кино – да. Но ведь есть еще театр и музыка. Не так давно появилась идея музыкального спектакля «Ёжик в тумане», в котором о смысле жизни философствовали бы животные, и проекта «Кинотеатр» – в нем будет звучать музыка из известных фильмов и спектаклей.

– Ваш роман с музыкой начался ведь не вчера…

– Еще в юности я был заядлым битломаном и рокером.

– Дружинники гоняли?

– Не без этого. Отлавливали ребят с длинными волосами, доставляли в милицию. Оттуда нас вызволяли родители. Цена фиксированная – 50 рублей. Однажды кто-то из задержанных спросил: «А как же Маркс с Энгельсом? У них и бороды, и волосы!» Сейчас вспоминаю об этом с улыбкой, но тогда все было очень серьезно. Мы ощущали себя чуть ли не революционерами. Копировали стиль, подсмотренный в западных журналах и передачах.

– Модником были?

– Мы стильно одевались. Но при этом с фарцой я никогда не связывался. Были мастера, которые могли сшить по западному образцу любой костюм или обувь. При этом качество – не хуже фирменных. Теперь такие уникумы остались исключительно в театре.

– С одеждой понятно. А дефицитные записи где доставали?

– Я на это деньги не тратил. Предпочитал слушать по радио вместе с помехами. Записывал на бобину, а уже через неделю исполнял на танцах. Свои 10–20 рублей мы всегда имели.

– Не мало!

– Половину гонорара вкладывали в аппаратуру. Мой знакомый паял чудесные усилители из всевозможных запчастей. Одним словом, кружок «Умелые руки».

Ивар Калныньш

– Советские трудящиеся любили отдыхать в Прибалтике. А куда хотел отправиться латышский мальчик?

– Хотя бы в Стокгольм, который находится в трехстах километрах от Риги! Но моей первой заграницей стал Киль. Он поразил меня обилием обуви, которую я увидел прямо с корабля. Вся улица была уставлена туфлями. Мы с ума со­шли от такого зрелища! А уж когда встал вопрос выбора, тут и вовсе потребовалось успокоительное. Один парень целый день бегал по магазинам и вернулся в гостиницу злой как черт: «Ты понимаешь, у них все работает! Экран телика им разломать, что ли?»

– Теперь путешествиями никого не удивишь!

– Но появились иные проб­лемы. Недавно поехал в Париж, где не был десять лет, и понял: еще столько же меня там не будет! Все изменилось в худшую сторону. И это при том, что мне нравится культура Востока. Но приехавшие во Францию из другой оперы. Если раньше в Париже была пара-тройка секс-шопов, то теперь все это продается в каждом магазине. Плохая арабская музыка доносится из всех щелей. После продолжительной экскурсии в Лувр решили выпить кофе. Нам подали его в пластиковых стаканчиках. Гос­поди, и это после высокого искусства! Куда подевался знаменитый французский шик?

Но самое большое разочарование постигло меня во французском Диснейленде. Заказанные по интернету билеты не освободили от унизительного стояния в очереди. Апогей настал, когда после почти часового ожидания мы с дочкой попали в «Театр Микки-Мауса». В комнате нас встретил карлик в наряде мышонка и фотограф, который принялся резво нажимать на кнопку. В другой комнате вместо аттракциона нас ждал телевизор с мультиками. Ну что за ерунда?! Впрочем, такое сейчас повсюду. Однажды в круизе попал на концерт группы «Битлз». Было жалко артистов. Каково им открывать рот под фонограмму? Я уж не говорю о подделках одежды и мебели. Кресло эпохи Луи XXVIII? Заверните парочку! И неважно, что таких в природе не существовало.

– А в Латвии есть беженцы?

– В отличие от Швеции, Германии, Франции у нас маленькие пособия. В этом плане мы им не интересны. Тем не менее небольшое количество мигрантов в стране присутствует. Один ливиец даже в парламенте заседает. Шикарный человек! Но таких единицы. Понятно, что люди убегают от несчастья, однако это не дает им права устанавливать свои правила в чужой стране. В этом смысле очень здраво поступили в Канаде. Когда мигранты потребовали запретить в школьных столовых свинину, им тут же напомнили о возможности вернуться на родину.

Ивар Калныньш со своей семьей

– В Латвии изменилось отношение к русским?

– У нас к русским никогда плохо не относились. Не надо путать с отношением к советской власти, к которой были претензии. Не становитесь жертвами пропаганды!

– Какая пропаганда, когда в центре Риги регулярно маршируют латышские легионеры СС и прочие «лесные братья»?

– В Латвии запрещены крайне правые и левые партии. У нас невозможен ни фашизм, ни коммунизм. Остальное – демагогия… Я вам скажу так. Русские не знают того, что происходило в Прибалтике в 1940 году. Не будь тех событий, возможно, мы избежали бы Второй мировой войны. Моя бабушка рассказывала о совершенно невозможных тогда вещах. «Так кто прав-то?» – отчаянно возопил я. «Права я, а ты учись хорошо!» – невозмутимо ответила она. Мой дядя-лесничий во время оккупации оставался на своем посту. После войны ему дали двадцать лет Воркуты. А он так и не понял, за что… Бабушка первой жены родилась на Дудинке в сорок первом году. Дело в том, что 14 июня вышел приказ о насильственном переселении в Сибирь всех раскулаченных, который был приведен в исполнение в течение суток. Людей везли месяц, в дороге они узнали, что началась война… Вообще, моя мама очень следила за тем, чтобы в семье все братья и сестры помнили свое родство и дружили между собой.

– Выросли и забыли мамины советы?

– У каждого свои дела, семьи, заботы. Но однажды, уже после маминой смерти, мы все же собрались и нарисовали свое генеалогическое древо. На нем получилось более семидесяти веток: с разными фамилиями, судьбами и географией – от Латвии до Австралии. Конечно, мы не созваниваемся ежедневно, но всегда помним – мы семья.

– Кстати, о семье. Имея детей от разных браков, собираете всех вместе?

– Они и без меня встречаются. Родные все-таки.

– Вы назвали младшую дочь именем Вивьен в честь актрисы Вивьен Ли?

– Вы поставили меня в тупик! Обязательно выясню этот вопрос у Лауры. Это ведь идея жены. Но на самом деле у Вивьен есть еще одно имя – Анна. Дома мы так ее и зовем – Вивианнушка. Странно, но я только недавно понял, что второе имя появилось не просто так. Анной звали мою маму, которая, если не считать месяца, родилась ровно за сто лет до появления на свет моей дочурки – 1 марта. День рождения Вивьен – 30 января.

– Она уже понимает, что папа – знаменитость?

– Потихоньку стала осознавать, чем я занимаюсь. Конечно, специально не показываю им свои фильмы, но она их видит по телевизору. Однажды пришел в садик, а там идет кино с моим участием. «Это твой папа?» – спрашивает у Вивьен одна девчушка. «Да!» – гордо произносит она. Тут подскакивает третья и заявляет: «Да у меня тоже такой есть в телевизоре!» Вообще девчонкам очень не нравится, когда я целуюсь с другой тетей, да и меня молодого они не слишком воспринимают.

– Но вы не слишком изменились! Откроете секрет вечной молодости?

– Спасибо за комплимент! Но специально я ничего не делаю. Просто стараюсь, чтобы мой внешний вид не вызывал неприятия у окружающих. В молодости занимался спортом, так что на здоровье не жалуюсь. Да и алкоголь никогда не был для меня проблемой. Бог уберег!

Беседовала Анна Абакумова

Читайте также:

«Гастролеры» от НТВ: количество серий, дата выхода и другие подробности

Новые русские сериалы, которые снимают летом-2016