В последнюю неделю лета в семье Максима Леонидова и Александры Камчатовой царит радостное возбуждение: сын Леня собирается в первый класс. Мы убедились, что подготовка к школе идет полным ходом!

НОВОСТЬ

08:41, 20.09.2024

Ведущий «Битвы экстрасенсов» Илья Ларионов раскрыл имена своих фаворитов

Иллюзионист рассказал о закулисье проекта.

Александра Камчатова: «Сборы в школу стали целым событием. Сейчас в магазинах такой выбор товаров! Купить все необходимое помогла Маша. Она пойдет уже в пятый класс, так что ее консультации по поводу размера клеток в тетради, качества ластиков и количества карандашей оказались очень кстати. После магазинов Леня сам все разложил по полочкам, ящичкам, определив каждой вещи свое место. Он у нас очень аккуратный, весь в папу».

Максим Леонидов: «Своим детям школу мы выбирали по двум критериям: она должна быть частной и находиться рядом с домом. Ежедневно ездить за тридевять земель невозможно! В частной школе детям уделяется больше внимания, чем в государственной, потому что в классе 7–9 человек, а не 28–30. Конечно, частные школы бывают разные. Знаю и такие, где понтов больше, чем всего остального. К счастью, это не наш случай: оценки тут ставят не за красивые глаза или известную фамилию. Так что у Маши иногда появляются тройки и даже двойки. Но мы ее не ругаем, а стараемся ободрить: мол, Маруся, соберись».

А. К.: «К сожалению, в нашей школе нет физкультуры. Мы самостоятельно восполняем этот пробел. Ленька ходил на карате, Маша посещает бассейн, занимается вольтижировкой. Одно время она увлеклась большим теннисом. Однажды зашли в магазин за мячиками, а купили… теннисный стол. Оказалось, нужная вещь. Лучший игрок в семье – Максим, он так лихо закручивает шарик, что принять его подачу почти невозможно».

М. Л.: «Хулиган я был – будь здоров: вечный неуд по поведению, постоянные замечания в дневнике. Дрался, прогуливал, позже фарцевал. Вызов к директору был особым «удовольствием» – это тот случай, когда ожидание смерти хуже самой смерти. Директор ходил туда-сюда, абсолютно не обращая внимания на томящихся в коридоре хулиганов. Так можно было простоять целый день, пока он не соизволит подойти: «Ну, ты подумал? Сейчас иди, а завтра ко мне с родителями». Именно тогда я понял, что самое неприятное – когда тебя игнорируют…»

М. Л.: «Свой первый день в школе помню смутно. У нас были сложные семейные обстоятельства, и меня отдали в ближайшую к дому школу. Когда выяснилось, что она математическая, желание учиться быстро пропало. Промаявшись некоторое время, я перешел в Хоровое училище имени Глинки. Самыми любимыми предметами стали литература и история. География тоже не вызывала скуки, в отличие от химии, алгебры и физики, в которых я ничего не понимаю до сих пор. Не представляю, как мне натянули тройки по этим предметам!»

М. Л.: «А я в детстве мечтал быть пожарным, дворником, ковбоем. Став постарше, я решил стать битлом, но на битлов нигде не учили. В консерваторию я не собирался, поскольку классической музыкой заниматься не хотел. В итоге остановился на актерской профессии, благо способности явно имелись. И ни разу об этом не пожалел».

А. К.: «Музыка в нашем доме звучит всегда! Маша играла на флейте, но запал прошел, и она остановилась на фортепиано. Леня поет и танцует. Мы не стали отдавать его в музыкальную школу, ограничились домашним репетитором. Общие интересы у детей появились лишь пару лет назад — до этого приходилось организовывать их досуг. Мы устраивали викторины, на огромном ватмане рисовали руками и ногами, делали коллажи из гороха и фасоли. На ночь я рассказывала сказки собственного сочинения, например о леопарде, который потерял свое пятнышко. У меня не было ни минуты свободного времени. Теперь дети повзрослели, и сказки утратили актуальность».

М. Л.: «Боюсь, что в пятом классе я уже не смогу помочь Маше с математикой, но у нас есть мама, которой точные науки даются легко. А вот английский и литература — это моя епархия. Кстати, я с удовольствием разговаривал бы с дочерью на английском и иврите, но она наотрез отказывается: «Неприятно разговаривать с папой на чужом языке». С этого года у Маши в школе будет второй язык. Из трех предложенных — китайского, французского и испанского — выбрали последний. Каждое лето мы летаем в Испанию, так что языковая практика  ей обеспечена. Я тоже пытался освоить испанский. Выдержал 10 занятий и понял, что это не мое. Хотя языки мне даются легко: у меня нет языкового барьера, к тому же выручает музыкальный слух».

А. К.: «Мы пытаемся отвлечь детей от компьютера настольными играми. Правда, Ленечка не умеет проигрывать. Если что-то не задалось, встает и уходит. И папа у нас такой же. В последнее время сын увлекся химическими опытами. Смешивает колу со средством от комаров, добавляет перец, шампунь и смотрит, что получится. Я прошу только не выливать эту гремучую смесь на траву, а то у нас образуется выжженная земля. А раньше сына привлекала археология. Однажды мы оказались в Израиле на настоящих раскопках. Лене дали кисточку… Его разочарование было катастрофическим: «И это все?» Он-то думал, что ежедневно будет находить несметные сокровища и клады, а тут такая скука». 

М. Л.: «Я не против обучения за границей, если ребенок проявляет незаурядные способности, которые по каким-то причинам не получат дальнейшего развития в России. Хотя не видеть детей по полгода, летать в Лондон или Берлин для коротких свиданий — это не для меня. Во всяком случае ни я, ни Саша не готовы к такому развитию событий. Хочется общаться с детьми и быть рядом».