Хватит покупать!

НОВОСТЬ

19:48, 19.09.2024

Никас Сафронов высказался об экстремальном похудении сына

Знаменитый отец поддерживает Луку.

– Мария, в последнее время зрители не так часто видят вас на экране.

– Девять месяцев я сидела без работы: то сценарии не устраивали, то проекты закрывались. Сейчас снимаюсь в новом фильме «Челночницы» по сценарию Зои Кудри. Название несколько пугающее, но история очень интересная – о судьбах разных женщин: кто-то из них сломался или отошел в сторону, а кто-то не сдался. Главное, что сюжет не завязан на криминале – эта тема уже набила оскомину.

– А вы сталкивались с криминалитетом в 90-е?

– Бог миловал. Хотя знакомые родителей то и дело рассказывали какие-то чудовищные вещи… Нашей семьи коснулась нищета. Выживали как могли: мама вязала, бабушка шила, по карманам собирали деньги. Пару копеек найдешь – есть на что купить хлеб. Помню, сидим за столом и из тарелок перекладываем друг другу куски: «Бабушка, я наелась, возьми!» – «Мне достаточно, ешь сама!» Теперь и самим непонятно, как выжили. Но в русском человеке всегда теплится надежда: «Ничего, проживем, наскребем, друзья помогут».

– Нынешний кризис как-то повлиял на вашу жизнь?

– Одно время я думала: доколе? Доколе на каждом углу будут возводить огромные торговые центры, чтобы люди покупали массу ненужных вещей? Я не против комфорта, но во всем должна быть мера. Вот нам и сказали: стоп, взгляните на жизнь иначе. Хватит покупать! Сама я человек непривередливый, могу довольствоваться хлебом с маслом, макаронами с кетчупом. Сходить с ума из-за отсутствия хамона я не стану. А вообще, я еще тот политик! Куда приятнее поговорить о любви и детях.

Я строгая мама

– Лет 50 назад актрисы ради карьеры легко расставались с мыслью о детях. Сегодня ситуация изменилась?

– Наверняка такие случаи есть и сейчас, но их стараются не афишировать. Я всегда хотела иметь большую семью, много детей. Мне повезло. Помню, подошла к художественному руководителю нашего курса Марине Александровне Пантелеевой и сказала: «Я должна с вами серьезно поговорить. У меня беда, то есть счастье». – «Ничего, справимся. Тебе ведь есть кому помогать? Даю тебе четыре главные роли». Такого поворота я не ожидала! Могли ведь отчислить, перевести на курс младше. Но если пришлось бы выбирать, я выбрала бы семью.

– Кто же помогал молодой маме?

– Бабушки, прабабушка, няня. Ночью к ребенку вставала мама. Так что три часа сна давали мне силы для следующего дня.

– А кто решил дать дочерям старинные имена – Аграфена и Серафима?

– Мы с мужем (актер Илья Древнов. – Ред.) смотрели церковные календари. Кстати, если бы профессия отвергла меня окончательно, то, возможно, я стала бы искать себя в Боге. Илюша – мусульманин, но крайне уважительно относится к христианству. Так вот, у нас были разные варианты, но в эти два имени мы просто влюбились. И девочкам их имена кажутся очень благозвучными.

– Вашей старшей дочери Полине (дочь от гражданского брака с Гошей Куценко. – Ред.) уже 19 лет. Как проходит ее взросление?

– В отношениях со взрослыми дочерями самое сложное – не перейти грань «по­дружка – мама». Я строгая мама. Не знаю, что проще: объяснить правила поведения маленькому ребенку или в чем-то убедить Полину. Я уважаю в ней личность, но и эта личность порой ошибается. Пока еще мы имеем право указывать ей на ошибки. Гоша постоянно на связи, контролирует ее так, что нам и не снилось! Некоторые поступки дочери он наотрез отказывается понимать. К примеру, его выводит из себя внезапная забывчивость дочери, когда она может даже не предупредить о своем отсутствии… Они бодаются друг с другом, как два ребенка. А успокаивать и уговаривать приходится мне. Трачу на это время, переживаю, а в результате получаю сообщение: «Мама, забери меня! Мы с папой ужинаем в ресторане». – «Так вы помирились?» – «Уже два дня назад». Молодцы! А меня поставить в известность, конечно же, забыли.

– То ли еще будет, когда дочь соберется замуж...

– Полина уже совсем взрослая, но папа категорически не хочет это принимать. Он постоянно интересуется ее друзьями, просит познакомить. Честно говоря, я не ожидала, что он будет так волноваться, буквально трястись над ней.

– А вы сами готовы отпустить дочь?

– Я понимаю, что это неизбежно. Главное, чтобы все было по любви. А когда это произойдет – в 26 или в 19, неважно.

– Вы выскажете свое мнение по поводу ее выбора?

– От вопросов: а ты подумала? а он добрый? а как у него с чувством юмора? – наверняка  не удержусь. Но мы же никогда не слушаем родителей, учимся на собственных ошибках.

– Как складываются отношения у Полины с отчимом?

– Мы с Гошей разошлись, когда дочь была совсем маленькая, так что никакой травмы не нанесли. К тому же папа всегда рядом. Я не препятствую их общению, да и Илюша сразу понял, что с ребенком нужно налаживать отношения постепенно. Он очень добрый, дети к нему тянутся. А я начинаю сюсюкать – никакой реакции. Помню, меня отчим тоже пытался воспитывать. У нас в семье не принято было повышать голос. Мама просто прекращала со мной общаться. А отчим был другой. Он даже не ругался, а бурно негодовал. При этом я замечала, как они с мамой переглядывались, с трудом сохраняя серьезные лица. Но, даже понимая, что он прав, я все равно возражала. Это было противоборство: кто кого? У Полины это началось лет в 13. Она как раз перешла в школу Сергея Казарновского, попала в благоприятную атмосферу, раскрепостилась…

– А до этого ее в школе обижали?

– Она училась в хорошей школе, с сильной математикой. В 6-м классе много пропустила по болезни, а догнать не смогла. Да я и сама понимала: какая математика, если девочка стихи пишет? И мы ушли оттуда. В новой школе дочь вдруг ощутила себя взрослой и заговорила о правах и свободах: «По закону ребенок имеет право…»

– Как вы реагировали на подобные заявления?

– Беседовали. Терпение, конечно, было на исходе, но что делать? Кроме того, наказания тоже никто не отменял. Запирали, забирали компьютер, телефон, лишали телевизора, общения с друзьями: «Сиди и думай о прекрасном!»

– Случались периоды отчаяния?

– Был момент, когда я перестала понимать, на какие еще рычаги нажать, чтобы вернуть контроль над ситуацией. Мы с Илюшей долго обсуждали, как быть. Иногда у нас просто опускались руки. Но тут приходила Полина со словами: «Простите, я была не права! Я вас люблю».

– Полина не пыталась противостоять Илье, аргументируя это словами: «Ты мне никто»?

– Если бы она произнесла подобные слова, тут же оказалась бы за дверью. Для меня это табу! В такой ситуации многое зависит от матери: она не должна допускать даже возможности произнести дурное слово в адрес отца или отчима.

– Неужели вы никогда не срываетесь?

– Случалось пару раз, когда я понимала, что  нужен какой-то неадекватный ответ, некая моральная пощечина. Естественно, без рукоприкладства. На мой взгляд, преклонение перед ребенком, потакание прихотям только портят его. Иногда смотрю, как воспитывают мальчиков, и ужасаюсь. Вот откуда у нас столько инфантильных мужчин! Мужчина должен быть мужчиной, а женщине не стоит бежать впереди паровоза. Конечно, иногда проще сделать самой, но это неправильно.

– Кстати, а бабушкой стать вы готовы?

– С удовольствием! Здорово, когда малыши станут называть меня бабушкой. Хотя, возможно, мне захочется, чтобы они звали меня, например, Маня – в нашей семье так обращались к прабабушке.

Подарки Божьи и земные

– У вас трое детей. Поднять их – дело нелегкое, особенно сейчас...

– Наши разговоры о том, как обеспечить семью, заканчиваются одним: «Давай родим еще ребеночка!» (Смеется.) Я с удовольствием воспитала бы еще двоих! Но Илюша переживает, как поставить детей на ноги, а главное – дать хорошее образование. Я об этом не думаю. Мне кажется, все прекрасно сложится само. Если Бог подарит ребенка, то и на него даст. К тому же я не стремлюсь, чтобы у ребенка было «все и еще вот это». Меня, например, совершенно не смущает обмен детскими вещами. Когда у нас родилась Симочка, дочери Саши Балуева исполнилось полтора года. А надо сказать, он сумасшедший отец – в каждом городе покупал вещи пакетами. В итоге половину отдавал в детский дом, половину – мне. У моей подруги на даче вообще склад колясок, манежей, кенгуру. Вот у нас и происходит круговорот вещей.

– Иногда так сложно выбрать ребенку подарок! Как вы решаете эту проблему?

– По словам моей мамы, я свое отсутствие восполняю подарками и игрушками, которых у детей и так предостаточно. Но как не купить, скажем, электронную книгу, если девочка много читает? Мы ходим в библиотеку, но иногда книга требуется срочно, да и в деревне под Костромой, где у нас дом, выбор невелик. Кстати, у моих детей нет никаких гаджетов: ни смартфонов, ни планшетов, ни компьютеров. Считаю, что игры, зависание в Интернете – это лишнее.

– Девочки не сопротивляются?

– Еще как! «Проколи мне уши! Накрась мне ногти!» Категорически нет! Пусть ноют, даже злятся на нас, но, пока есть возможность, на поводу не идем. В детстве мы играли в палочки, секретики, плели из одуванчиков косы, готовили «угощения» из камней и травы, лазали по деревьям, строили шалаши и были счастливы. Конечно, сейчас другая жизнь, но мне очень хочется передать детям часть собственных воспоминаний, максимально оградить от лишнего, от шелухи. Надо сказать, это непросто. Мы записываем детям советские мультики, передачи про живопись, христианство, историю. Водим девчонок в Третьяковку, ЦДХ, в Пушкинский музей.

– Какие-то домашние обязанности у девочек есть?

– У них на руках два кота, за которыми надо убирать, кормить и вычесывать. Девочки убирают за собой постели, моют посуду. Даже пятилетняя Груняшка встает на стул и споласкивает свою тарелочку. Она у нас такая болтушка, хохотунья! При этом у нее все четко: проснулась, заправила постель и побежала по делам. Груняша занимается художественной гимнастикой, любит танцевать. Надевает пачку, парик и объявляет: «Выступает народная артистка Аграфена Древнова!» А у Симочки чего только нет – музыка, танцы, сольфеджио, хор… Иногда она просто падает от усталости. Конечно, мы ее жалеем, но это лучше, чем бездельничать перед телевизором. Летом сделали ей подарок – купили абонемент на занятия конным спортом. Это здорово ее увлекло.

– А чем занимается Полина?

– Учится с утра до ночи. Она так стремилась в театральный, что отговаривать было бесполезно. Сама поступила в Щуку. А когда я попыталась ей помочь, в ответ услышала: «Мама, ты не понимаешь! Здесь надо читать не так!» Я не возражала, прекрасно помня свое поступление. На просмотре Олег Табаков предложил мне прочитать что-нибудь еще. Я ответила: «У меня два стихотворения: трагичное и еще более трагичное». – «Ну, а «Мороз и солнце…» знаете?» Спотыкаясь и злясь на себя, я мучительно вспоминала слова. В итоге студенты-старшекурсники стали мне подсказывать. Тут я не выдержала и расплакалась. Полина другая, и это хорошо.

Беседовала Анна Абакумова