После сериалов «Ликвидация» и «Жизнь и судьба» от режиссера Сергея Урсуляка ждут только шедевров. И экранизация романа Шолохова – вызов не корифеям Сергею Герасимову и Сергею Бондарчуку, а самому себе.
Только шашка казаку во степи подруга
– Сергей, когда ты впервые прочел роман «Тихий Дон»?
– В девятом классе. Я вообще был читающим мальчиком. Мама – преподаватель литературы, поэтому в доме всегда было много книг.
– Что тебе было интереснее – главы о Гражданской войне или лирическая линия?
– В романе мне нравилось все. Кстати, в юности я еще раз вернулся к нему: перечитывал, когда лежал в больнице.
– Ты готов к тому, что фильм будут сравнивать со знаменитой экранизацией Сергея Герасимова?
– Конечно, я понимал, что меня будут «поливать»: «На кого он руку поднял, да как он посмел?!» Иными словами, все сведется к приговору «не могут чумазые на пианинах играть» (смеется). Я еще раз готов повторить, что ни с кем не соревнуюсь. Это моя экранизация. Хотите – присоединяйтесь, не хотите – смотрите фильм Герасимова. Не нравятся фильмы – читайте книгу.
Свадьба Григория и Натальи — один из самых ярких эпизодов фильма
– Так же было с «Жизнью и судьбой», когда весь негатив стер один звонок незнакомого с тобой лично Владимира Спивакова.
– Сейчас я опять буду ждать звонка Спивакова (улыбается).
– По своей актуальности «Тихий Дон» попал сегодня просто в десятку…
– У нас страна такая: мы всегда находимся в состоянии, близком к «Тихому Дону». То, что произошло в начале прошлого века и о чем рассказал Шолохов, может в любой момент повториться. Отчасти это уже произошло на Украине. Поэтому нам всем нужно снизить градус непримиримости, понять, что семья в нашем мире – главное, что нужно беречь. Для меня «Тихий Дон» – прежде всего история семьи, точнее, ее исчезновения. Мне очень хотелось, чтобы зрители восприняли Мелеховых, Астаховых, Коршуновых как родных, ощутили их скорбь, досаду, пропустили трагедию этих людей через себя.
– Ты предполагал, что в станице Вешенской мало что сохранилось? Ведь даже Дон уже не тот…
– Да, Дон обмелел. По крайней мере, в тех местах, где мы снимали. Все изменилось. Но я понимал, что при наличии ресурсов все можно восстановить. Это обычная работа – так и снимается кино. Весь хутор мы выстроили недалеко от Вешенской.
– Местные жители проявляли интерес?
– Да, они очень искренне нас приняли. Щедро делились вещами: чугунными сковородками, латунными чайниками и кружевными салфетками. Приносили даже семейные реликвии. Одну из них – серебряную серьгу – можно заметить в ухе Сергея Маковецкого, играющего отца Гришки Мелехова. Станичники помогали советами, учили нас по-казачьи держаться в седле, владеть шашкой.
– А внешнее сходство с героями Шолохова тебе было не очень важно? Думаю, что больше всего вопросов вызовет облик Аксиньи.
– Совпадение внутреннее мне гораздо важнее внешнего. Тем не менее я не собирался испытывать терпение зрителей и превращать Григория в курносого блондина. Евгения Ткачука мы сделали пусть не жгучим брюнетом, но шатеном точно. В конце концов, Герасимов же взял 42-летнего Петра Глебова на роль Григория, которому в начале романа всего 18. И если Герасимову это простительно, почему я не могу пригласить актрису, которая, на мой взгляд, похожа на Аксинью?
Григорий Мелехов (Евгений Ткачук)
– Чем именно Полина Чернышова напоминает вам Аксинью?
– Здесь, скорее, личностное попадание. Их объединяет цельность натуры. Если говорить о «школе проживания», то Полина владеет ею в совершенстве. Я редко встречал таких актеров. В силу возраста ей может не хватать какой-то мастеровитости, но актерская убедительность и вера в предлагаемые обстоятельства у нее стопроцентные.
– Для киногруппы «Жизни и судьбы» самыми сложными были съемки Сталинградской битвы. А что в этом фильме далось труднее всего?
– Стояли очень жаркие дни – до 40 градусов в тени, а снимали мы в голой степи. Случались песчаные бури: мелкий песок проникал всюду, забивался в камеры. Но сложнее всего мне давалась работа с молодыми актерами. Требовалось больше времени, усилий, самообладания. Я срывался, начинал кричать.
– И на Дашу кричал?
– На Дашу (в фильме сыграла Наталью Мелехову. – Ред.) кричал нечасто, потому что, несмотря на возраст, она профессионал.
– При этом Даша считала, что ты ею недоволен и вообще ошибся с выбором.
– Я рад, что у нее такое чувство ответственности. Правда, мне кажется, иногда это ее тормозит. Но на площадке Даша для меня – одна из актрис, а не дочка.
– То есть домашних репетиций не было?
– Боже сохрани!
– Даша – начинающая актриса, но уже сыграла одну из главных ролей. А Сашу ты ни разу не приглашал в свои фильмы.
– Саша знает, как я хотел бы поработать с ней, одной из самых сильных актрис ее поколения. Но так складываются обстоятельства. Я никогда не давал повода усомниться в моем к ней отношении как в личном, так и в профессиональном плане.
Полина Чернышова справилась со сложным образом Аксиньи
«Девочка для битья»
– А с Ликой ты тоже никогда дома не репетируешь?
– Нет. Мы можем вечером обсудить прошедший съемочный день, но говорить, как ей сыграть завтра, – никогда. Не хватало еще репетировать по ночам.
– Как получилось, что Лика снялась в эпизоде? Ведь изначально у нее роли не было…
– Лика часто приезжала ко мне на съемки. И однажды вечером выяснилось, что актриса, которая на следующий день должна была играть маленькую роль швеи, попала в больницу. Что делать? Я говорю: «Лика, сейчас у тебя будет работа». Полночи мы подбирали грим, а утром она сыграла эпизод.
– Ты не раз признавался, что рядом с Ликой тебе работается комфортнее...
– Ну, я бы не преувеличивал значение Лики на площадке (улыбается). Там я не отношусь к ней как к жене. «Нифонтова приехала?» – «На гриме». – «Прекрасно». Никто не делает из ее появления события: «Боже мой, наша жена пришла!» О том, что она моя жена, я вспоминаю, только когда у нее что-то не получается, – надо, чтобы уж у нее-то получалось сразу. Это единственный минус работы с Ликой. А плюс в том, что в экспедиции я не один. Кроме того, после смены всегда отсматриваю материал. И когда мы делаем это вдвоем, прислушиваюсь к ее комментариям. Что бы она ни говорила, это все равно первый взгляд со стороны.
– Я знаю, что к Лике ты более требователен, чем к другим актерам. Если Маковецкому ты можешь сказать: «Сереженька, нужен еще дубль», то ей: «Да это же элементарно!».
– Мне кажется абсолютно естественным тратить время на того же Сережу Маковецкого, а не на жену. Когда же мне приходится что-то ей объяснять, я внутренне взрываюсь и начинаю вести себя несколько неадекватно. Но она понимает, что кто-то должен быть плохим. Лика единственная получает по полной программе – этакая «девочка для битья». В результате, правда, я всегда остаюсь доволен ее работой и действительно отношусь к ней с уважением, ценю как актрису.
– Ты следишь за тем, что делает Лика в кино, в театре?
– Конечно! И испытываю простые чувства: когда мне нравится, громко радуюсь, а когда нет – очень огорчаюсь. Я не умею подбирать слова и зачастую довольно безжалостен в своих оценках, потому что хочу, чтобы у нее все было хорошо. Потом, конечно, переживаю, пытаюсь объяснить, что имел в виду.
«Тихий Дон»
– Вы столько лет вместе. В женщине должна оставаться какая-то загадка?
– Ну какая загадка? Это все игры. К чему что-то искусственно создавать? Надеюсь, что сюрпризов, особенно отрицательных, уже не будет. Но Лика – человек талантливый, поэтому может быть разной. Я думаю, в этом залог моего интереса к ней. Она изменчива по своей актерской природе. Но эту изменчивость нужно загонять в рамки, чем я уже лет 30 и занимаюсь (улыбается).
– Друзья для тебя остаются неотъемлемой частью жизни?
– Безусловно. Круг людей остался тем же, но в силу занятости мы стали реже встречаться. Каждый раз созваниваемся и убеждаем друг друга, что надо увидеться, но все остается на словах. Это нежелание напрягаться, тратиться, безусловно, возрастное. Однако не стоит из этого делать трагедию. Достаточно знать, что у тебя есть друзья. Если, скажем, с Мишей Ширвиндтом мы любим друг друга на расстоянии, то с Пашей Любимцевым, моим старым другом, мы встречаемся гораздо чаще. Это не значит, что с Мишкой связь ослабела – она просто приняла иную форму. Вот через месяц Новый год, и я не представляю себе праздника без Паши и Миши за нашим столом.
Даша и Саша с родителями в «Диснейленде»
– У вас по-прежнему собираются большие компании?
– Большие и постоянные. Это приносит радость, несмотря на то что потом нужно убирать стол. Наш дом вряд ли был бы таким гостеприимным, если бы не Лика. Она вообще позитивный человек, в отличие от меня и нашей дочери Даши (улыбается). Меня порой утомляет, отвлекает от дела большое количество людей. Но я рад, что у детей не пропала необходимость встречаться с нами.
Беседовала Марина Зельцер
Бывшие герои скандальной телестройки счастливы в браке уже два года. Их отношения завязались на поляне проекта и сумели перерасти в семью. Супруги ждут пополнения в семье.
Российский режиссер, сценарист и продюсер.
Читать
