Конкин приехал в оперный на продолжительные гастроли. Две недели всеми любимый Шарапов будет играть папу в детской постановке «Малыш и Карлсон, который живет на крыше». После первого спектакля «Комсомолка» встретилась с артистом.

НОВОСТЬ

06:25, 20.09.2024

Стал известен райдер Ольги Бузовой — удивительная скромность

У поющей ведущей умеренные запросы.

— Владимир Алексеевич, почему вас сейчас редко видно на экране?

— Я не бегу за каждым предложением. Потому что все, что предлагают, как правило, очень плохо и неинтересно, и это безумно раздражает. Ну зачем мне это нужно? Соблазняют деньгами, но для меня существуют определенные принципы. У меня есть работы, ниже которых опускаться не имею права. Сегодня кино и театр превратились уже в общее место. Снять штаны и наложить кучу на рампу считается высшим шиком свободы и новых прочтений. А на самом деле — всего лишь бездарный эпатаж. Меня это все удручает. Поэтому я сам по себе, работаю лишь в тех антрепризах, которые нравятся.

— Этого хватает на жизнь?

— Мне хватает. Я дорогостоящий артист.

— А кого бы вы хотели сыграть?

— Вообще-то играют дети. Я работаю. И потом, это молодежь мечтает — в силу возраста. А сейчас, в мои лета, мечтать о какой-то роли… лишний раз  себя теребить. Достаточно того, что я выбираю то, что импонирует моему сердцу. Например, играю Преображенского в очень дорогом мне спектакле «Собачье сердце». Гастроли за рубежом показали, что Бог дал мне возможность найти какие-то краски, каких другие исполнители не находили.

«В университете длинные волосы разрешались одному мне»

— Вам понравился сериал «Ликвидация»?  Его сравнивают с «Местом встречи изменить нельзя», где вы сыграли Шарапова.

— Пускай сравнивают, мне-то что за дело. Я не смотрел его. И не хочу. Вы такие смешные вопросы задаете, словно я рабочий, который после станка выпьет стакан водки и после этого тупо идет смотреть какой-то телевизор. Я вообще его не смотрю. У меня бездна других интересов.

— Каких?

— Люблю спрятаться на даче. Хотя за два дня успеваю там сделать все, что только можно. Я рукодельник, могу гвоздь прибить не в палец, не как дядюшка Поджер из «Трое в лодке, не считая собаки» Джерома К. Джерома… Люблю классическую музыку, литературу, живопись. Давно пишу. Сейчас толстую книжку готовлю к выпуску.

— Автобиографичную?

— Там нет никаких воспоминаний ни о театре, ни о кино, никаких личных событий. Только достойные вещи — рассказы, эссе  про Чаадаева, Гоголя, Паганини. Мне это интересно. Я живу, словно в сказке (пусть это и покажется кому-то смешным, но я штучное производство), и силой своей фантазии сажаю людей прошлых лет за свой стол. Представляю их диалоги. Я ведь хорошо знаю историю и культуру нашей страны: кроме театрального, окончил истфак университета. Маменька мне говорила, что уж не знает, какой из меня артист получится, но историк — точно! Я оба института окончил с отличием. Здания стояли напротив дверь в дверь, и я бегал туда-сюда с длинными волосами. Был приказ по универу: «Только Конкину в связи с его индивидуальностью разрешается носить длинные волосы». Я тогда «Битлз», «Роллинг стоунз» увлекался, знал все пластинки. Но в то же время слушал и Баха, и Вагнера.

Энурезный импрессионизм в трусах

— На вас популярность обрушилась рано, научите нынешних артистов, как не зазвездить?

— Я в 22 года стал заслуженным, и меня еще никто не переплюнул! Но и тогда многие думали, что я зазнался. Это когда после «Как закалялась сталь» мне все киностудии страны стали предлагать играть «кожанки», а я отказывался. Хотя у меня не было ни кола ни двора, только два чемодана и любимая жена. Просто был прагматичным мальчиком и понял, что если еще в паре подобных ролей снимусь — выйду в тираж. А так, слава богу, сыграл в «Отцах и детях», за что получил третью госпремию, и Шарапова! Нужно придерживаться принципа «лучше меньше, да лучше». И больше уделять времени профессиональному росту. Сейчас 17-летние оболтусы, которые идут на сцену, полагают, что это просто. Им никто не объясняет, что нужно учиться, и учиться всю жизнь. Они же идут по конвейеру. А это молох. Год-два — и все: сопьются, снаркоманятся. Беда еще в том, что многие бездарные взрослые делают еще более бездарных людей из молодежи — эпатажем. А потом, и взрослые дяди и тети идут на поводу у недорослей и начинают во все тяжкие пускаться. Старухи, которые должны читать сказки на ночь внукам, рассказывают про количество своих мужчин! У нее уже энурезный импрессионизм в трусах, а она еще болтает о каких-то мужчинах — это противно, мерзко и гнусно! Как сейчас звездятся, можно охарактеризовать поговоркой «Не по Сеньке шапка».

Сын 12 лет вымаливал ребенка

— Чем занимаются ваши дети?

— Ярослав и Святослав — художники-реставраторы, входят в десятку лучших европейских мастеров. Восстанавливают шедевры из частных коллекций. Специализируются на иконописи XIV — XV веков. К ней без трепета подходить нельзя, они для этого постятся. Реставрация — кропотливый труд, и мне очень дорого, что эта дотошность им передалась от меня, как мне — от моего отца. Софии 19 лет, она вокалом занимается. И на всякий случай, как девочка  прагматичная, учится в университете, осваивает юридические тонкости менеджмента. Дай бог ей жениха хорошего. У меня много внуков. В этом году уже четвертая внучка появилась — у Святослава. Они с женой 12 лет молились о рождении дитя, но Господь не давал. А вот вымолили! Назвали Теодорой, по-нашему Феодорой, в честь византийской царицы.

— Чем вы с внуками занимаетесь?

— Я их практически не вижу, потому что старшие, дети Ярослава, живут в Петербурге. Глебушка в четвертом классе, Даша — в первом, Варварочке четыре годика. С Глебом мы переписываемся. Я очень люблю эпистолярный жанр, меня еще родители к этому приучили. Ни телефон, ни компьютер не смогут мне заменить радости выводить строчечки. И из любого города мира я своим присылаю открытки с видами тех мест. У моей супруги целый сундучок таких открыток. А сейчас их стало проблематично найти. Из Воронежа тоже напишу,  буду искать открытку.

— Как собираетесь праздновать Новый год?

— Мы православные, поэтому в светском варианте уже не отмечаем. Он для нас существует просто по календарю. А вот на Старый Новый год соберемся, посидим за гусиком. Еще Рождество мы в кругу семьи отмечаем. Но в этот раз я буду в Воронеже. Пойду в храм на всенощную, потом разговеюсь. Хотя поститься у меня не совсем получается: работа такая, что раз в день что-то перехватишь.

«Внуку в Париже покажу ваш чернозем»

— С чем для вас Воронеж связан?

— Ваша губерния одна из самых лучших, с удивительной культурой! Я  хочу, чтобы у вас это сохранилось. Я приезжаю сюда как к себе на родину. Ваша земля и такие хорошие яблоки, и столько прекрасных людей родила — Кольцова, Платонова, Бунина. Хочу Глеба повезти в Париж на школьные каникулы, показать ему Музей Эталонов мира и тот кубометр лучшей земли в мире  — вашего чернозема.

— Что пожелаете воронежцам на Новый год?

— Чтобы дедушка Мороз всем принес эксклюзивный подарок -  терпенье. Очень часто мы проявляем обратное, начинаем суетиться, наступая на горло ближним. И не учитываем, что если ты напроказил, это к тебе вернется, дающему воздастся. Хочется, чтобы в семьях была благость. Когда мама с папой любят друг друга, это передается детям. Тогда они вряд ли будут наркоманами или пойдут на улицу к девицам легкого поведения. Я в это искренне верю, я еще не в маразме, мне 56 лет.  Хочется, чтоб воронежцы жили хорошо!

Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ  — 28.12.2007