Более двадцати лет назад знаменитый телеведущий Владимир Познер выпустил в Америке автобиографическую книгу «Прощание с иллюзиями». И все эти годы он не мог найти в себе силы перевести свое произведение. «Слишком трудно оно мне далось», – объяснил он. Но все же время пришло, и 1 марта в Большом зале Филармонии им. Д. Д. Шостаковича мэтр представит зрителям ее первое издание на русском
языке.
– Владимир Владимирович, вы покинули Америку в 1948 году. Какой образ этой страны увез в своем сердце 14-летний юноша?
– Я очень любил Америку и, конечно, Нью-Йорк, в котором вырос. Десятилетия хранил в памяти, может быть, излишне романтический образ Соединенных Штатов. Мне часто снилось, что я вновь оказываюсь в Нью-Йорке, прихожу к друзьям и мы радуемся, что снова вместе…
– Как можно было не впасть в депрессию после таких снов...
– А у меня был такой момент, когда в 1977 году в очередной раз отказали в возможности поехать в Америку. Продолжалось это состояние довольно долго, но спасало умение терпеливо ждать своего часа. В 90-е годы, когда я надолго вернулся в Америку (в 1991–1997 гг. Владимир Владимирович был соведушим в программе «Познер и Донахью» на канале CNBC. – Прим. ред.), мои представления об этой стране сильно изменились.
– Для всех нас важны песни, которые мы слушали в детстве. Чем для мальчика из Нью-Йорка были песни Утесова, Орловой, Шульженко?
– На биофаке МГУ, где я учился, были ребята, которые сочиняли песни, потом таких людей стали называть бардами. Я дружил с однокурсником Мишей, его папа Аркадий ОСТРОВСКИЙ был известным композитором. И конечно, прекрасно знал музыку советского кино. Другое дело, что эти композиции меня не так трогали, как песни моего детства. Я скучал по ним, но спасал «Голос Америки», где была прекрасная программа Music USA. К тому же к моим родителям часто приезжали друзья из Америки и привозили, как теперь говорят, «винил».
– Что для вас обычно служит толчком к воспоминаниям?
– Вы знаете, множество вещей позволяют мне уноситься в прошлое, которое прежде всего связано с моей мамой. Она очень рано начала приобщать меня к музыке. Помню, старые пластинки на 38 оборотов. Аромат духов Mitsouko – они есть и сейчас. Когда я его ощущаю, передо мной возникает образ мамы...
– А какие-то вещи из детства сохранились?
– Я обожал медвежонка, которого звали Нунуш: он был французом. Прожил у меня очень долго, наверное лет сорок, а потом, увы, развалился. А вот книжки, которые мне читала мама, сохранились и стоят у меня на полке: «Приключения Тома Сойера» Марка Твена, «Книга джунглей» и «Сказки просто так» Киплинга, «Маленький принц» Сент-Экзюпери, замечательная сказка о необычном бычке Фердинанде.
– Вернемся к вашей книге. Каждому автору хочется, чтобы его произведение прочитало как можно больше людей…
– Замечу: не как можно больше людей, а те, кому я интересен. Хочется думать, что моя книга поможет им понять, кто я такой. В ней я говорю об очень важных для меня вещах, рассуждаю, делюсь своими мыслями. Для меня это некий итог, исповедь. Конечно, некоторые признания, сделанные два-дцать лет назад, устарели, но я решил их не подправлять. Каждую главу снабдил своего рода комментариями, отражающими мои сегодняшние взгляды.
– А как вы вообще относитесь к мемуарам?
– Я бы все-таки не называл мою книгу мемуарами. Как справедливо заметил литературный обозреватель на радио «Эхо Москвы», это мемуары с комментарием. А вообще жанр автобиографии замечательная вещь, если это воспоминания интересного человека. К сожалению, многие считают, что их жизнь дико интересная, и пишут мемуары, которые на самом деле никому не нужны. Но есть и выдающиеся книги. Например, «За плечами ХХ век» Елены РЖЕВСКОЙ. Потрясающая история жизни женщины, родившейся до революции. Потом она была военным переводчиком, побывала в бункере Гитлера, принимала участие в расследовании его самоубийства, переводила на Нюрнбергском процессе. Таким великолепным языком описывает свое детство, военное время – не оторваться.
– Ваша книга называется «Прощание с иллюзиями». Не случайно ведь слово «прости» созвучно слову «простить»?
– На мой взгляд, это всего лишь игра слов. Я прощаюсь с иллюзиями, и никому… Нет… Кому-то, может быть, что-то и прощаю, но это уже совсем другая история.
– Владимир Владимирович, без иллюзий, наверное, жить трудно…
– А я не хочу жить с иллюзиями. Я не циник, но предпочитаю принимать жизнь такой, какая она есть, и хочу знать, что к чему. Открытие того, что я сильно заблуждался, далось мне чрезвычайно тяжело. И я больше не хочу испытывать подобные страдания. Было мучительно разбираться в потере веры, в сложных отношениях с отцом, которого очень любил…
– Современный философ, теоретик психиатрии Павел Руднев заметил, что у каждого времени свой вид безумия. Вам не кажется, что сегодня всеобщей фобией стала педофилия? Мы на любого мужчину, подошедшего к детской площадке, смотрим с подозрением…
– Если вы так на него смотрите, это ваша беда. Но я вас понимаю – вы стали жертвой тотального запугивания. Надо стараться охранять свой внутренний мир, никого туда не допускать и не позволять никому навязывать чуждое вам. Во всяком случае, я так живу. Знаю, что меня многие не любят именно за то, что я сам по себе, всегда придерживаюсь собственных правил и дружу с людьми, которых люблю. Что же касается педофилии, то она, к сожалению, была, есть и будет. Это болезнь, и лечить ее надо изоляцией педофилов, а не кастрацией, как решила наша замечательная Дума. Ну давайте вернемся к Средним векам. Может, еще аутодафе устроим и по телевизору покажем?
– Как заметила по этому поводу гость вашей программы Тина Канделаки: «Чем жестче будет закон, тем труднее будет педофилам жить в России». Если честно, на нее это так не похоже. Что случилось с Канделаки?
– Это я у вас должен спросить. Мое дело задавать вопросы гостям, а уж что происходит в эфире – судить вам.
– Ну вы хотя бы понимаете, почему она выбрала столь странную тактику: надела красное платье с вызывающим декольте и бриллианты?
– А этот вопрос, пожалуйста, к ней. Видимо, она сочла, что таким способом произведет эффект и на зрителей, и на меня…
– И вы, как мужчина…
– Наверное, я должен был уставиться в ее вырез. Но, знаете, я видел и не такие декольте, поэтому меня трудно этим смутить. Но все это неважно. А важно то, что я позвал Тину Канделаки, поскольку мне она интересна как явление нашей жизни. И вероятно, позову Ксению Собчак. И опять же не потому, что она, светская львица, ударилась в политику. Мне Ксения интересна как своеобразный феномен.
– Владимир Владимирович, а в людях вы не разочаровались?
– Сказать, что я разочаровался, было бы неправильно. Я стал более печальным…
– Гоген бежал от людей, испорченных цивилизацией, на Таити…
– Как говорил Воланд, людей испортил квартирный вопрос. А цивилизация, я полагаю, величайшее достояние человечества. Моцарт, Бах, Бетховен...
– И отец атомной бомбы Оппенгеймер...
– И Оппенгеймер конечно, да и еще много кто. Я думаю, главное в человеке – это стремление познавать. И за свое любопытство многие получают по голове. Но, в принципе, именно желание узнать, как и почему, привело к возникновению цивилизации.
– Но может привести и к ее гибели.
– Я вполне допускаю, что человек способен совершить своеобразное харакири. И часто задумываюсь над тем, почему человечество не учится на своих ошибках, наступает на одни и те же грабли. И не нахожу ответа…
Беседовала Елена БОБРОВА
(по материалам «Панорамы ТВ»)
Бывшие герои скандальной телестройки счастливы в браке уже два года. Их отношения завязались на поляне проекта и сумели перерасти в семью. Супруги ждут пополнения в семье.
Известный советский и российский телеведущий, журналист, писатель, переводчик.
Читать
