В эти дни в Москве полным ходом идут съемки второго сезона ментовского сериала «Второй убойный». В новых сериях Витаеву и сотрудникам его отдела предстоит расследовать еще более запутанные преступления: внезапное исчезновение свидетельницы со свадьбы, обстоятельства смерти неопознанного мужчины, похищение боевых наград. Кроме того, в отделе появится девушка, а это означает, что не обойдется без любовной истории: соперничество между оперативниками теперь будет идти не только за звание лучшего мента, но и за сердце очаровательной сотрудницы.
— Первый сезон был «кабинетный», и я честно признаюсь, что не понимал до конца своего героя. Теперь же у нас в отделе появляется красивая девушка, следователь, и у меня с Самойловым начинается конфликт. Она к нему тяготеет, он к ней как-то не очень, а Бируля и двери перед девушкой открывает, и ухаживает по-всякому, д’Артаньян эдакий… — рассказывает исполнитель роли Бирули Сергей Ярмолюк. — Вообще интереснее играть психологические сцены, отношения: есть партнер, есть глаза… У меня отличная партнерша: смотришь ей в глаза и чувствуешь исходящую из человека доброту…
— Так и говори, что влюбился, — шутит исполнитель роли Самойлова Алексей Матошин.
— Оля — жена режиссера, и влюбляться в нее опасно, — парирует Ярмолюк.
На площадке царит веселая и добродушная атмосфера, несмотря на то что мы попадаем на съемки сложной экшен-сцены. По сценарию банда атакует инкассаторскую машину, взрывает ее и забирает деньги.
Для съемок выбрали место на окраине Москвы. Суббота, девять утра, но на улицах уже достаточно оживленно. Чтобы работе каскадеров не мешал транспорт, сотрудники ДПС перегораживают дорогу.
— Что здесь происходит? Авария? — интересуется один из прохожих.
— Да нет, кино снимают.
— А-а-а-а, жаль… — почему-то заключает мужчина.
Между тем возле грим-фургона толпятся «бандиты», вернее, профессиональные каскадеры, наряженные в черные маски и кожаные куртки.
— Ух, какие страшные! — заключают присутствующие на площадке девушки.
— Да разве мы страшные? Мы симпатичные! — обижается каскадер и снимает маску.
Кроме профессиональных каскадеров, в съемках участвуют реальные сотрудники ОМОНа. Они стоят в стороне и с интересом наблюдают за тем, как пиротехник колдует возле машины инкассаторов: сначала привязывает к дверям заряд, потом протягивает от него тоненькую веревочку и закрепляет ее возле базуки. Дергает, проверяет — все нормально, можно делать дубль.
Режиссер дает команду: «Мотор!», и бандиты начинают атаку. Выстрел из базуки, хлопок, дым… и больше ничего. Взрыв не получается.
— Что здесь случилось? — подбегает к ОМОНу испуганная старушка.
— Да ничего. Кино снимают.
— Кино… Ух ты! А какое?
— Про бандитов.
— Нет, тогда смотреть не буду, я про любовь люблю.
Пока пиротехник решает возникшую проблему, мы продолжаем общаться с исполнителями ролей Бирули и Самойлова. В этой сцене они не участвуют, потому спокойно пьют кофе в грим-фургоне.
— Я считаю, что правда искусства не есть правда жизни, — размышляет Ярмолюк, посматривая на бандитов в окно. — Понятно, что любой сериал строится на домыслах и фантазиях.
— Я согласен: документальное кино есть документальное кино, а художественное — художественное, — подхватывает Матошин. — Зрителю интересно смотреть на человека, а мент он или кто-то другой — это уже второстепенно, поэтому можно не стремиться к предельной достоверности. Хотя, конечно, должна быть правда, но всего не покажешь. У меня сыну три года, и для него полиция — это все, это предел добра. Ну как я могу его разочаровывать и рассказывать об оборотнях в погонах? Он верит в светлый образ полицейских, и я считаю, что мы как актеры тоже должны нести свет и теплоту с экранов телевизоров.
Кстати, актер Сергей Ярмолюк служил в ВДВ, поэтому хорошо обращается с оружием:
— Начинаю бояться, что мне всегда будут предлагать роли или бандитов, или полицейских. Хотелось бы уже отдохнуть от оружия.
Между тем пиротехник заканчивает колдовать с зарядом. Возвращаемся на площадку, здесь все замерли в ожидании. Вновь звучит команда «Мотор!», и на этот раз все получается: дверь машины с треском и искрами разлетается, а по улице разносится едкий химический запах.
Однако режиссер Владимир Койфман недоволен: на его взгляд, взрыв был недостаточно ярким. На площадке о режиссере говорят, что к сериалу он относится, как к большому кино, и все время стремится, чтобы на экране все выглядело максимально художественно. Приходится приделывать оторванную и покрытую сажей дверь машины на место и вновь подсоединять пиротехнический заряд.
— Знаете, с чем были связаны мои самые экстремальные съемки на этом проекте? Вовсе не с экшеном, — вспоминает Ярмолюк, — а с погодой! Так уж повелось в нашем кино: когда жара, обязательно надо доснять сцены, действие которых происходит на холоде, и вот на нас надевают сапоги, майку, свитер, фуфайку. Ходишь, потеешь — гримеры мучаются.
— А вот сегодня мы снимаем лето, — соглашается Матошин. — Посмотрите, как мы одеты: легкие свитера... В этом мы и будем играть, хотя на улице осень, дождь и ветер. Слышите, я в нос говорю? Простыл. Вот это самое экстремальное.
— А вообще, у нас отличный режиссер, который дает играть, помогает понимать героя, предоставляет возможность даже пошалить… И работать нам так приятно, что все углы сглаживаются, — заключает Ярмолюк.
О премьере нового сезона «Второго убойного» «Вокруг ТВ» сообщит дополнительно.
Юлия Шершакова
Фото Михаила Зильбера, пресс-служба НТВ
Бывшие герои скандальной телестройки счастливы в браке уже два года. Их отношения завязались на поляне проекта и сумели перерасти в семью. Супруги ждут пополнения в семье.
Студия «Центр кинопроизводства» совместно с кинокомпанией «Форвард-Фильм» продолжает съемки первого...
Читать
