Виктор Шамиров: «Я ездил с ними, но не каждый раз, потому что это было бы невозможно, не могу переносить такое количество алкоголя. Я устроен немножко иначе. И, кроме того, я больше домосед. я увидел тему в этих гастрольных поездках и в этом безумии группы людей, которые вырвались на время из Москвы, из привычного окружения. Она была мне интересна, я хотел снять картину, и я думал, что это будет развеселое кино. Но не очень дешевое, ведь фильм про людей, которые все время ездят, не бывает очень дешевым. Они же ездят. И много мелких эпизодов в разных местах — это тоже безумие. Я носился с этой идеей, собирал истории, друзей-актеров опрашивал. Потом произошел 2008 год, кризис — и я понял очень ясно, что не дадут мне денег на кино про то, как группа актеров ездит по России. Тем более что в нем нет откровенной комедии, я не планировал, что там будет по заявке комедия. Идею мне было жаль. Уже не помню, кто предложил сделать из нее спектакль — я, Гоша  или Костя. Ведь на спектакль денег нужно немного. Мы понимали, что это реально».

Виктор Шамиров: «Я снимал его вообще в экстремальных условиях. Дело было не в Москве, и по большей части на съемках работала непрофессиональная группа, так как я из Москвы никого не взял и собрал группу из местных. Это повлекло за собой массу компромиссов и потерь, но это было любопытно. Я увидел в этом новые возможности, я смог снимать свободнее, чем если бы был обязан следовать традиционной схеме ежедневного расходования больших средств. Я сейчас вижу в этом шанс на независимое маленькое кино, по-настоящему независимое. Такое кино действительно сможет уложиться в рамки 100 тысяч. Изображение будет очень несовершенным, но это будет кино. Я верю, что это возможно. В таком случае можно делать очень лихие истории — резкие, наглые, глупые, неожиданные. Те, которые не требуют поддержки больших продюсеров или государственных грантов».

Гоша Куценко: «Она переросла в дружбу из уважения к его таланту и мастерству. Витя дал мне второе мощное актерское (да и, наверное, человеческое) образование, дал мне профессию. Те 11 лет, которые мы общаемся, мы общаемся самым плотным образом. У меня был опыт работы с другими театральными режиссерами, но это оказались люди совсем другого класса. С одним из них я выдержал только четыре репетиции. Работа в кино — это, конечно, другая вещь, но мы так и мечтали когда-то. Понимая, с какой любовью мы делаем спектакли, мы удивлялись, что, когда работаем в кино как наемники, мы повторяемы, дублируем свои штампы, находки, микроудачи, эксплуатируем образы, что тогда мы не творцы. Кино с Шамировым — это как раз из области творчества, а не вот той наемной работы».